«В порту было холодно, водяная пыль садилась на лицо…. А ведь как здорово было бы нарисовать этот серый задымлённый порт, и свинцовую, в радужных нефтяных разводах воду, и четырёхмачтовый краснобрюхий парусник. И повесить у себя дома на стене – это же ведь ужасно здорово знать, что на свете ещё – ты это сам видел, сам рисовал – бегают по морям парусники, а коли существуют парусники, значит, и мечтать ещё можно, и любить, и надеяться» . Братья Вайнеры, «Я, следователь» .
«Эх, лихая сторона! Сколь в тебе ни рыскаю…
…Лобным местом ты красна да верёвкой склизкою…
А повешенным сам дьявол-сатана Голы пятки лижет…
Смех, досада, мать честна! Ни прожить, ни выжить!
А ты не вой, не плачь, а смейся…
Слёз-то нынче не простят!
Сколь верёвочка ни вейся, всё равно укоротят…
Всё равно укоротят!
Ночью думы муторней. . .
Плотники не мешкают!
Не успеть к заутрене – слишком рано вешают!
Лучше ляг да обогрейся! Я, мол, казни не просплю!
Сколь верёвочка ни вейся, а совьёшься ты в петлю…
Гонит неудачников по миру с котомкою…
Жизнь течёт меж пальчиков паутинкой тонкою!
А которых повело-повлекло по крутой дороге…
Тех ветрами сволокло прямиком в остроги!
Тут на милость не надейся – стиснуть зубы да терпеть…
Сколь верёвочка ни вейся…
Всё равно совьёшься в плеть…
Всё равно совьёшься в плеть!»
