Серебряный век период расцвета русской поэзии в

Зарегистрируйтесь, чтобы просмотреть полный документ!

Серебряный век — период расцвета русской поэзии в начале XX века, характеризующийся появлением большого количества поэтов, поэтических течений, проповедующих новую, отличную от старых идеалов, эстетику. Название «Серебряный век» дано по аналогии с «Золотым веком» (первая треть XIX века). На авторство термина претендовали философ Николай Бердяев, писатели Николай Оцуп, Сергей Маковский. «Серебряный век» протекал с 1880 до 1920 годов.

Одним из новых направлений был символизм, который впервые появился во Франции в последней четверти XIX века и к его концу распространился в большинстве стран Европы. Но после Франции именно в России символизм реализуется как наиболее масштабное, значительное и оригинальное явление в культуре. Многие представители русского символизма приносят в это направление новые, зачастую не имеющие ничего общего с французскими предшественниками, черты. Картиной М. В. Нестерова «Видение отроку Варфоломею» (1890) часто иллюстрируют начало символистского движения.

Термин «символизм» в искусстве был введён в обращение французским поэтом Жаном Мореасом в одноимённом манифесте — «Le Symbolisme» , опубликованном в газете «Le Figaro» . К тому времени существовал другой, уже устойчивый термин «декадентство» , которым пренебрежительно нарекали новые формы в поэзии их критики. «Символизм» стал первой теоретической попыткой самих декадентов, поэтому никаких резких разграничений и тем более эстетической конфронтации между декадентством и символизмом не устанавливалось. Следует, однако, отметить, что в России в 1890 -е гг. , после первых русских декадентских сочинений, эти термины стали противопоставлять: в символизме видели идеалы и духовность и соответственно так его манифестировали, а в декадентстве — безволие, безнравственность и увлечение лишь внешней формой.

В русском символизме не было единства концепций, не существовало ни единой школы, ни единого стиля; даже среди богатого оригиналами символизма во Франции не встретишь такого разнообразия и таких не похожих друг на друга примеров. Помимо поисков новых литературных перспектив в форме и тематике, возможно, единственное, что объединяло русских символистов — это недоверие к обыденному слову, стремление выражаться посредством аллегорий и символов. «Мысль изречённая — есть ложь» — стих русского поэта Фёдора Тютчева — предшественника русского символизма.

Первым и одним из ярчайших представителем символизма в поэзии, получившим всероссийскую известность, стал К. Д. Бальмонт. Константин Дмитриевич Бальмонт (3 (15) июня 1867, деревня Гумнищи, Шуйский уезд, Владимирская губерния — 23 декабря 1942, Нуази-ле-Гран, Франция) — поэт, переводчик, политический деятель, автор автобиографической прозы, мемуаров, филологических трактатов, историко-литературных исследований и критических эссе.

Происхождение Константин Бальмонт был третьим из семерых сыновей. Известно, что дед поэта был морским офицером. Отец Дмитрий Константинович Бальмонт служил в Шуйском уездном суде и земстве. Мать Вера Николаевна, урождённая Лебедева, происходила из генеральской семьи, в которой любили литературу и занимались ею профессионально; она выступала в местной печати, устраивала литературные вечера, любительские спектакли; она оказала сильное влияние на мировоззрение будущего поэта, введя его в мир музыки, словесности, истории, первой научив постигать «красоту женской души» . Вера Николаевна хорошо знала иностранные языки, много читала и «не была чужда некоторого вольнодумства» : в доме принимали «неблагонадёжных» гостей. Именно от матери Бальмонт, как сам он писал, унаследовал «необузданность и страстность» , весь свой «душевный строй» .

Детские годы Гумнищи и родной край, где прошли первые десять лет его жизни, поэт вспоминал всю свою жизнь и всегда описывал с огромной любовью. «…Моими лучшими учителями в поэзии были — усадьба, сад, ручьи, болотные озерки, шелест листвы, бабочки, птицы и зори» , — вспоминал он в 1910 -х годах. «Красивое малое царство уюта и тишины» , — так писал он позже о деревушке с десятком изб, при которой находилась скромная усадьба — старый дом, окруженный тенистым садом. Когда пришло время отдавать старших детей в школу, семья переехала в Шую. В 1876 году Бальмонт поступил в подготовительный класс Шуйской гимназии, которую позже называл «гнездом декадентства и капиталистов, чьи фабрики портили воздух и воду в реке» . Из седьмого класса в 1884 году Бальмонт был исключён за принадлежность к нелегальному кружку. Усилиями матери Бальмонт был переведён в гимназию города Владимира. Курс он окончил в 1886 году, по собственным словам, «прожив, как в тюрьме, полтора года» . «Гимназию проклинаю всеми силами. Она надолго изуродовала мою нервную систему» , — писал впоследствии поэт.

В том же году Константин Бальмонт поступил на юридический факультет Московского университета. Но уже в 1887 году за участие в беспорядках, был исключён, арестован и посажен на трое суток в Бутырскую тюрьму, а затем без суда выслан в Шую. Бальмонт, который «в юности больше всего увлекался общественными вопросами» , до конца своей жизни считал себя революционером и бунтарём, мечтавшим «о воплощении человеческого счастья на земле» . Поэзия в интересах Бальмонта возобладала лишь позже; в юные годы он порывался стать пропагандистом и «уйти в народ» . В 1889 году Бальмонт вернулся в университет, но из-за сильного нервного истощения учиться не смог — ни там, ни в ярославском Демидовском лицее юридических наук, куда успешно поступил. В сентябре 1890 года он был отчислен из лицея и на этом оставил попытки получить «казённое образование» . «…Я не смог себя принудить заниматься юридическими науками, зато жил истинно и напряженно жизнью своего сердца, а также пребывал в великом увлечении немецкой литературой» , — писал он в 1911 году.

Литературный дебют Читать будущий поэт научился самостоятельно в пять лет, подсматривая за матерью, которая обучала грамоте старшего брата. Под впечатлением от прочитанного в возрасте десяти лет он сам начал писать стихи. Эти поэтические начинания, однако, были раскритикованы матерью, и мальчик не пытался повторить свой поэтический эксперимент в течение шести лет. В конце 1885 года состоялся литературный дебют Бальмонта, студента последнего курса Владимирской гимназии. Три его стихотворения были напечатаны в популярном петербургском журнале «Живописное обозрение» . Это событие не было замечено — никем, кроме наставника, который запретил Бальмонту печататься вплоть до завершения учёбы в гимназии.

В 1889 году Бальмонт женился на Ларисе Гарелиной, дочери шуйского фабриканта. Год спустя в Ярославле на собственные средства он издал свой первый «Сборник стихотворений» (1890) ; некоторые юношеские произведения, вошедшие в книгу, были опубликованы ещё в 1885 году. Впрочем, дебютный сборник также интереса не вызвал, и вскоре после выхода поэт сжёг почти весь небольшой тираж. «Начало литературной деятельности было сопряжено со множеством мучений и неудач. В течение четырёх или пяти лет ни один журнал не хотел меня печатать. Близкие люди своим отрицательным отношением значительно усилили тяжесть первых неудач» , — писал он в автобиографическом письме 1903 года. Под «близкими людьми» поэт подразумевал жену Ларису, а также друзей из числа «мыслящих студентов» , которые враждебно встретили публикацию, посчитав, что автор предал «идеалы общественной борьбы» и замкнулся в рамках «чистого искусства» .

В марте 1890 года произошёл инцидент, наложивший отпечаток на всю последующую жизнь Бальмонта: он попытался покончить с собой, выбросился из окна третьего этажа, получил серьёзные переломы и провёл год в постели. Считалось, что толкнуло его на такой поступок отчаяние от семейного и финансового положения: женитьба рассорила Бальмонта с родителями и лишила финансовой поддержки, непосредственным же толчком явилась прочитанная незадолго до этого «Крейцерова соната» (следует отметить, что у поэта часто оставляли глубокое впечатление прочитанные им произведения). Год, проведённый в постели, как вспоминал сам поэт, оказался творчески весьма плодотворным и повлёк «небывалый расцвет умственного возбуждения и жизнерадостности» . Именно в этот год он осознал себя поэтом, увидел собственное предназначение.

Сборник «Под северным небом» , вышедший в 1894 году, принято считать отправной точкой творческого пути Бальмонта. Стихи были во многом продуктом своего времени (полнясь жалобами на унылую, безрадостную жизнь, описаниями романтических переживаний), но предчувствия начинающего поэта оправдались лишь отчасти: книга получила широкий отклик, и отзывы были в основном положительными. В них отмечалась несомненная одарённость дебютанта, его «собственная физиономия, изящество формы» и свобода, с которой он владеет ею. Если дебют 1894 года не отличался оригинальностью, то во втором сборнике «В безбрежности» (1895) Бальмонт приступил к поискам «нового пространства, новой свободы» , возможностей соединения поэтического слова с мелодикой. Несмотря на то, что сборник «В безбрежности» современные Бальмонту критики признали неудачным, «блеск стиха и поэтический полёт» обеспечили молодому поэту доступ в ведущие литературные журналы.

В 1896 году Бальмонт женился на переводчице Е. А. Андреевой и отправился с супругой в Западную Европу. Несколько лет, проведённых за границей, предоставили начинающему литератору, интересовавшемуся, помимо основного предмета, историей, религией и философией, огромные возможности. Он посетил Францию, Голландию, Испанию, Италию, много времени проводя в библиотеках, совершенствуя знание языков. Впечатления от путешествий 1896— 1897 годов нашли своё отражение в сборнике «Тишина» (1898) : критикой он был воспринят как лучшая на тот момент книга поэта. Для этого периода творчества характерны скорбные мотивы неприятия жизни, ее призрачности, но и поклонение высоким чувствам мечте. Неудивительно, что между Бальмонтом и Брюсовым складываются отношения проникновенной дружбы.

Пик популярности В конце 1890 -х годов Бальмонт не оставался подолгу на одном месте; основными пунктами его маршрута были Санкт-Петербург, Москва и Подмосковье, Берлин, Париж, Испания, Биарриц и Оксфорд. В 1899 году Бальмонт писал поэтессе Л. Вилькиной: «У меня много новостей. И все хорошие. Мне «везёт» . Мне пишется. Мне жить, вечно жить хочется. Если бы Вы знали, сколько я написал стихов новых! Больше ста. Это было сумасшествие, сказка, новое. Издаю новую книгу, совсем не похожую на прежние. Она удивит многих. Я изменил своё понимание мира. Как ни смешно прозвучит моя фраза, я скажу: я понял мир. На многие годы, быть может, навсегда» .

В этот период Бальмонт сблизился с группой столичных символистов, стал одним из самых активных авторов журнала «Весы» издательства «Скорпион» . Именно тогда вышли в свет другие сборники стихов Бальмонта, принесшие ему шумную славу: «Горящие здания (Лирика современной души)» (1900) , «Будем как солнце» (1903) , «Только любовь. Семицветник» (1903). Голубые и серебряные тона, поэтика намеков ранних стихов сменились насыщенными красками и чувствами. «Ко мне пришло что-то более сложное, чем я мог ожидать, и пишу теперь страницу за страницей, торопясь и следя за собой, чтобы не ошибиться в радостной торопливости. Как неожиданна собственная душа! Стоит заглянуть в неё, чтобы увидеть новые дали… Я чувствую, что я напал на руду… И если я не уйду с этой земли, я напишу книгу, которая не умрёт» , — писал он в декабре 1900 года.

Эмиграции (1906— 1913 и 1920 -1942 гг. ) После конфликта с властью в 1901 г. Бальмонт впервые покинул страну. Он непосредственным образом откликнулся на события первой русской революции, написал книги «Стихотворения» (1906) «Песни мстителя» и (1907). «Злые чары» (1906) «Жар-птица. Свирель и славянина» (1907) «Зеленый вертоград. Слова поцелуйные» , (1909) и «Зовы древности» (1909) отразили увлечение поэта древне-былинной стороной русской и славянской культуры. В этот период он также создал цикл стихотворений «Песня рабочего молота» Октябрьскую революцию и социализм , но не принял. Эти годы Бальмонт жил в Петрограде с Е. К. Цветковской, своей третьей женой, и дочерью Миррой, время от времени приезжая в Москву к Е. А. Андреевой и дочери Нине, которой он посвятил сборник детских сказочных песен-стилизаций «Фейные сказки» (1905).

Бальмонт много путешествовал по Европе (подолгу жил в Париже), посетил Мексику, Египет, Японию, совершил кругосветное плавание. Впечатления от экзотических стран, их религиозных ритуалов, мифов отлились в колоритных очерках «Змеиные цветы» (1910) «Край Озириса» (1914)а сборник и , «Литургия красоты. Стихийные гимны» (1905) создан во был многом под впечатлением от событий русско-японской войны. В 1913 г. Бальмонт получил возможность вернуться на родину. Там он продолжил исследование начатого в сборниках «Горные вершины» (1904) , «Белые зарницы» (1908) , «Морское свечение» (1910)посвящённых творчеству русских и , западноевропейских поэтов. В эти годы поэтом было создано 255 сонетов, которые составили сборник «Сонеты Солнца, Неба и Луны» (1917)книги «Ясень. Видение древа» (1916) «Сонеты , и солнца, мёда и луны» (1917). Но в 1920 г. , ссылаясь на ухудшение здоровья жены и дочери, поэт окончательно покинул страну.

Принято считать, что эмиграция прошла для Бальмонта под знаком упадка; это мнение, разделявшееся многими русскими поэтами-эмигрантами, впоследствии не раз оспаривалось. В разных странах Бальмонт в эти годы опубликовал книги стихов «Дар Земле» , «Светлый час» (1921), «Марево» (1922), «Моё — ей. Стихи о России» (1923), «В раздвинутой дали» (1929), «Северное сияние» (1933), «Голубая подкова» , «Светослужение» (1937). В 1923 году он выпустил книги автобиографической прозы «Под новым серпом» и «Воздушный путь» , в 1924 -м издал книгу воспоминаний «Где мой дом? » (1924), написал документальные очерки «Факел в ночи» и «Белый сон» о пережитом зимой 1919 года в революционной России. Бальмонт совершал продолжительные лекционные турне по Польше, Чехословакии и Болгарии, летом 1930 года совершил поездку в Литву, параллельно занимаясь переводами западнославянской поэзии, но основной темой произведений Бальмонта в эти годы оставалась Россия: воспоминания о ней и тоска по утраченному.

Это время Бальмонт жил сначала в Париже, после во многих провинциях Франции. В 1932 году стало ясно, что поэт страдает серьёзным психическим заболеванием. В конце 1936 года Бальмонт и Цветковская перебрались в Нуази-ле-Гран под Парижем. Последние годы жизни поэт пребывал попеременно то в доме призрения для русских, который содержала М. Кузьмина-Караваева, то в дешёвой меблированной квартире. В 1940— 1942 годах Бальмонт не покидал Нуази-ле. Гран; здесь, в приюте «Русский дом» , он и скончался ночью 23 декабря 1942 года от воспаления лёгких. Его похоронили на местном католическом кладбище, под надгробной плитой из серого камня с надписью: «Constantin Balmont, poète russe» ( «Константин Бальмонт, русский поэт» ).

«Какой я сейчас? Да всё тот же. Новые мои знакомые и даже прежние смеются, когда я говорю сколько мне лет, и не верят. Вечно любить мечту, мысль и творчество - это вечная молодость. Бородка моя правда беловата, и на висках инея довольно, но всё же ещё волосы вьются, и русые они, а не седые. Мой внешний лик всё тот же, но в сердце много грусти. . . »

Эволюция мировоззрения Раннее творчество Бальмонта в идейно-философском отношении считалось во многом вторичным: увлечение идеями «братства, чести, свободы» было данью общим настроениям поэтического сообщества. Главенствующими темами его творчества были христианское чувство сострадания, восхищение красотой религиозных святынь. Постепенно «христианско-демократические» мечты о светлом будущем стали казаться ему устаревшими, христианство утратило прежнюю привлекательность. Позже в поэзии Бальмонта стали преобладать «демонические» идеи и настроения, постепенно овладевавшие им и в реальной жизни. Одним из этих настроений стало провозглашение собственной уникальности, возвышенности над миром, но поэт испытывал и ужас перед происходившим. Кругосветные путешествия во многом укрепляли Бальмонта в его неприятии христианства. Потрясения 1917— 1920 годов обусловили радикальные перемены в мировоззрении поэта, он «считал себя неисправимым грешником, которого нельзя простить»

Внешность и характер «Лёгкая, чуть прихрамывающая походка точно бросает Бальмонта вперёд, в пространство. Вернее, точно из пространства попадает Бальмонт на землю - в салон, на улицу. И порыв переламывается в нём, и он, поняв, что не туда попал, церемонно сдерживается, надевает пенсне и надменно (вернее, испуганно) озирается по сторонам, поднимает сухие губы, обрамлённые красной, как огонь, бородкой. Глубоко сидящие в орбитах почти безбровые его карие глаза тоскливо глядя, кротко и недоверчиво: они могут глядеть и мстительно, выдавая что-то беспомощное в самом Бальмонте. И оттого-то весь его облик двоится. Надменность и бессилие, величие и вялость, дерзновение, испуг - всё это чередуется в нём, и какая тонкая прихотливая гамма проходит на его истощённом лице, бледном, с широко раздувшимися ноздрями! И как это лицо может казаться незначительным! И какую неуловимую грацию порой излучает это лицо!» А. Белый. Луг зелёный. 1910

Современники характеризовали Бальмонта как чрезвычайно чуткого, нервного и увлекающегося человека, «лёгкого на подъём» , любознательного и добродушного, но при этом склонного к нарциссизму. В поведении Бальмонта преобладали театральность, манерность и претенциозность, наблюдалась склонность к аффектации и эпатажу. Отмечались также редкая человечность, теплота бальмонтовского характера. Многие говорили о впечатлительности и импульсивности Бальмонта. В характере Бальмонта замечалось и нечто женственное. Несмотря на нарочитую «богемность» , Бальмонт много работал, писал каждый день и очень плодотворно, всю жизнь занимался самообразованием, изучал языки и естественные науки, а путешествуя, обогащал себя не только новыми впечатлениями, но и сведениями по истории, этнографии, фольклористике каждой страны. В массовом представлении Бальмонт остался прежде всего претенциозным эксцентриком, однако многие отмечали в его характере рациональность и последовательность. Валерий Брюсов, лучший друг поэта, отмечал в Бальмонте исступлённую любовь к поэзии, «тонкое чутьё к красоте стиха» .

Философия мгновенья Поэтическое творчество Бальмонта было стихийно и подчинено диктату мгновения. В миниатюре «Как я пишу стихи» он признавался: «…Я не размышляю над стихом и, право, никогда не сочиняю» . Однажды написанное он никогда больше не правил, не редактировал, считая, что первый порыв — самый верный, писал же беспрерывно, и очень много. Поэт полагал, что только мгновение, всегда единственное и неповторимое, открывает истину, даёт возможность «увидеть далёкую даль» ( «Я не знаю мудрости, годной для других, / Только мимолётности я влагаю в стих. / Вкаждой мимолётности вижу я миры, / Полные изменчивой радужной игры» ). Об этом писала и жена Бальмонта Е. А. Андреева: «Он жил мгновеньем и довольствовался им, не смущаясь пёстрой сменой мигов, лишь бы только полнее и красивее выразить их. Он то воспевал Зло, то Добро, то склонялся к язычеству, то преклонялся перед христианством» . Она рассказывала, как однажды, заметив из окна квартиры едущий по улице воз сена, Бальмонт тут же создал стихотворение «В столице» ; как внезапно порождал у него законченные строфы звук дождевых капель, падающих с крыши. Самохарактеристике: «Я — облачко, я — ветерка дыханье» , данной в книге «Под северным небом» , Бальмонт старался соответствовать до конца жизни.

Я мечтою ловил уходящие тени. . . Я мечтою ловил уходящие тени, Уходящие тени погасавшего дня, Я на башню всходил, и дрожали ступени, И дрожали ступени под ногой у меня. И чем выше я шел, тем ясней рисовались, Тем ясней рисовались очертанья вдали, И какие-то звуки вдали раздавались, Вкруг меня раздавались от Небес и Земли. Чем я выше всходил, тем светлее сверкали, Тем светлее сверкали выси дремлющих гор, И сияньем прощальным как будто ласкали, Словно нежно ласкали отуманенный взор. И внизу подо мною уже ночь наступила, Уже ночь наступила для уснувшей Земли, Для меня же блистало дневное светило, Огневое светило догорало вдали. Я узнал, как ловить уходящие тени, Уходящие тени потускневшего дня, И все выше я шел, и дрожали ступени, И дрожали ступени под ногой у меня. 1895

Анализ В стихотворении “Я мечтою ловил уходящие тени…”, как легко убедиться, есть и “очевидная красота” и иной, скрытый смысл: гимн вечному устремлению человеческого духа от тьмы к свету. Вся образная структура стихотворения Бальмонта построена на контрастах: между верхом ( «И чем выше я шел…» ), и низом ( «А в низу подо мною. . . » ), небесами и землей (оба эти слова в тексте пишутся с большой буквы значит, им придается исключительно весомое символическое значение), днем (светом) и тьмой (угасанием). Лирический сюжет заключается в движении героя, снимающем указанные контрасты. Восходя на башню, герой покидает привычный земной мир в погоне за новыми никем не изведанными прежде ощущениями. Человек идет по жизни все выше и выше, ближе и ближе к своей цели.

Я - изысканность русской медлительной речи… Я - изысканность русской медлительной речи, Предо мною другие поэты - предтечи, Я впервые открыл в этой речи уклоны, Перепевные, гневные, нежные звоны. Я - внезапный излом, Я - играющий гром, Я - прозрачный ручей, Я - для всех и ничей. Переплеск многопенный, разорваннослитный, Самоцветные камни земли самобытной, Переклички лесные зеленого мая Все пойму, все возьму, у других отнимая. Вечно юный, как сон, Сильный тем, что влюблен И в себя и в других, Я - изысканный стих. 1903

Анализ “Для всех и ничей”, поэт слагатель “изысканного стиха”, в этом видит Бальмонт свою собственную миссию в русской литературе. Истоки же “магии” поэтического слова находятся вне его индивидуальности, они таятся в самой природе, в творческом “четверогласии стихий”. Жизнетворческая сила природы всечеловечна, поэт нераздельно слит с нею, образуя органический сплав субъективного и объективного. Поэтому лирический герой Бальмонта “в человеческом нечеловек”, он - эхо “стозвучных песен” стихий природы.

Я не знаю мудрости… Я не знаю мудрости, годной для других, Только мимолетности я влагаю в стих. В каждой мимолетности вижу я миры, Полные изменчивой радужной игры. Не кляните, мудрые. Что вам до меня? Я ведь только облачко, полное огня. Я ведь только облачко. Видите: плыву. И зову мечтателей. . . Вас я не зову! 1902

Анализ В стихах поэта преобладают мотивы неприятия мира, меланхолия, скорбь, но для него характерны и черты импрессионизма: способность передать мгновение, утверждение мимолетности жизни, изменчивость настроений. Все эти черты и мотивы мы можем проследить в данном стихотворении: «В каждой мимолетности вижу я миры, /Полные изменчивой радужной игры» . Стихотворение «Я не знаю мудрости» не столько передает мысли и чувства автора, сколько пробуждает в читателе его собственные. Но оно обращено не ко всем, не к читателю-потребителю, а читателю – творцу, соавтору, мечтателю, который сможет продолжить то, что недосказал автор, например, продолжить фразу «Я зову мечтателей» .

Скачать презентацию Серебряный век период расцвета русской поэзии в

Бальмонт.pptx

Количество слайдов: 30