Русская культура: ментальные, психологические и исторические особенности
Основные понятия Менталитет - (фр. mentalite от позднелат. mentalis — умственный, от лат. mens, mentis — ум, образ мыслей, душевный склад) склад ума, мироощущение, мировосприятие. М. содержит неосознаваемые, естественные для данного народа ценностные ориентации, архетипы, лежащие в основе коллективных представлений о мире и о месте в нем человека, а также национальные образы культуры, бессознательные и поведенческие реакции, которые не могут быть осмыслены никак иначе, как только в слове национального языка
Менталитет отличается от общественных настроений, ценностных ориентации и идеологии более устойчивым характером. Антиномия - (от анти. . . и греч. nomos — закон; буквально — противоречие в законе), противоречие между двумя положениями, каждое из которых одинаково логически доказуемо. Антиномии свойственны рус. культуре и создают разнообразие национально-духовной жизни: индивидуализм — коллективизм, смирение — бунт, природная стихийность — монашеский аскетизм, мягкость — жестокость, самоотверженность — эгоизм, элитарное — народное, высокое — обыденное и т. д.
Хронотоп - единство пространственных и временных параметров, направленное на выражение определённого (культурного, худож. ) смысла. Бинарность РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ - (< лат, binarius двойной, двойственность) — понятие, выработанное исследователями рус. культуры, отражающее стабильную противоречивость рус. культуры, порожденную, с одной стороны, повышенным динамизмом ее саморазвития а с другой — периодически обостряющейся конфликтностью, внутренне присущей самой культуре, составляющей ее органическое своеобразие, типологическую особенность.
Константа - (от лат. constans — постоянный, неизменяющийся) — остающееся неизменным при всех изменениях. Комплекс культурных констант совокупность представлений о способе и характере действия человека в мире, о ценностных ориентаций, создающих картину мира (интенциональный мир). Культурные константы неизменны на протяжении всей жизни данной социокультурной системы, а ценностная ориентация может меняться, она является результатом свободного выбора людей.
Диалектика социума и культуры в истории России. Менталитет как глубинная структура культуры: предпосылки и особенности Социальное в культурном и культурное в социальном тесно связаны между собой и находятся, как правило, во взаимном соответствии: «проекция» социума в культуру и «проекция» культуры в социум. Именно здесь коренится момент перехода социальных явлений в культурные и наоборот, составляющие основной предмет социодинамики культуры. Вся трудность его осмысления заключается в том, что этот переход осуществляется не механически, и каждый элемент социального не буквально соответствует аналогичному элементу культурного и обратно.
В каждом конкретном случае механизм такого перехода и опосредования социального культурным и культурного социальным — особый, неповторимый, связанный со специфическими историческими условиями этого перехода. Иногда элементы социальной и культурной систем одновременно связаны как прямым, так и косвенным образом. В силу этого имеет смысл говорить о процессах взаимного обособления (дифференциации) и сближения (интеграции) социума и культуры.
Положение общества, характеризуемое состоянием социокультурной полноты (устойчивости общественной системы), в целом не характерно для истории русской культуры и отечественной истории вообще. Историю России и неотрывную от нее историю русской культуры отличает постоянно воссоздаваемая неустойчивость, нестабильность общественной системы, несбалансированность социальных предметов и культурных значений, а потому — и их непредсказуемость. Можно вести речь о преимущественно дискретном характере социокультурной истории России.
Переход же от одного замкнутого в себе социокультурного этапа к последующему невозможен постепенным, эволюционным путем: это каждый раз резкая, внезапная «ломка» целостной и единой социокультурной системы (для ее обозначения принят сегодня термин «парадигма» ), или, сказать иначе, революционная смена культурноисторической парадигмы.
По существу, вся история России и русской культуры претерпевала многочисленные поворотные, пункты, точнее — ломки социальнои культурно-исторического процесса. Происходившая при этом смена ценностносмысловых систем и стилевых принципов культуры (культурно-исторических парадигм), изменение самого типа цивилизации, происходившее «толчками» и готовившееся внешне незаметно, «подспудно» , была по сравнению с иными типами цивилизаций особенно резкой и глубокой.
Однако границы между культурой и социумом (даже в таком их — достаточно широком — понимании) весьма условны и преодолимы. Скорее следует говорить о культуре и социуме как о соотносимых между собой аспектах любых социокультурных явлений. В одном и том же явлении возможна перестановка «акцентов» с одного аспекта на другой и обратно.
Культура представляет собой триединство взаимодействующих между собой подсистем: 1. культуры мировоззренчески-познавательной (к ней в раз-личные периоды истории культуры относятся, например, религия, философия, наука); 2. культуры художественно-эстетической (к которой относятся всевозможные разновидности искусства, эстетические представления людей); 3. культуры соционормативной (в состав которой включаем такие непосредственно социализированные отрасли культуры, как культура политическая, правовая, экономическая, мораль, этические представления общества и т. п. ).
Культура понятийно-концептуальный элемент понятие образно-ассоциативный элемент образ практически-действенный элемент действие
Исследование и изучение социодинамики культуры ставит перед собой цель — понимание социальных механизмов культуры, постоянно воспроизводящихся самим ходом исторического развития, и приложение их к национально-культурному развитию на каждом переломном этапе отечественной истории.
Менталитет – это устойчивые структуры сознания и подсознания, которые определяют стремления и предпочтения людей, выбор господствующих ценностей, их приоритеты и отражаются в национальном характере, общественной психологии. Национальный менталитет определяется средой, в которой существует конкретный социум, т. е. природно -географическими, почвенноклиматическими, геополитическими и социальными условиями жизни людей.
Православие как фактор формирования менталитета Византийское наследие повлияло на появление в ментальности русского человека «кенозиса» – умаленим, уничижение, «истощение» себя, подражая «кенозису» Христа. «Русские святые» осуществляют в своем поведении «кенозис» Христа, его «зрак раба» (взгляд, взор), бедность, смирение, простоту, самоотверженность, кротость.
Православие, как отмечает И. Яковенко, наделяет нерасчлененное состояние сознания высшей ценностью. Это состояние оборачивается понятием соборности. Соборность является одной из важнейших и устойчивых характеристик православного сознания. Соборность можно трактовать как мистическое единение православных во времени и пространстве. В идее соборности глубоко архаическое, родоплеменное мироощущение, мыслящее род как единое целое, пролегающее из прошлого в будущее, объединено с чувством мистического единения всех верующих в ритуале.
Духовно-нравственным ориентиром, идеалом для благочестивого христианина был и монашеский идеал. Он звал к свободе от обустройства в земной жизни, к аскетическому отречению от мира. Именно понятие соборности и монашеский идеал оказали огромное влияние на формирование представления о потреблении и распределении материальных благ. Монашество, будучи в идеале братством во Христе, исходило в производстве из принципа «от каждого по возможностям» , а в распределении и потреблении – «каждому по потребностям» . Посему русскому религиозному сознанию богатство представлялось нравственно сомнительным, даже порочным, а бедность уже сама по себе как бы предполагала добродетель, а потому и была предпочтительнее с моральной точки зрения. Таким образом, в русском религиозном сознании материальные богатства никогда не почитались высшей ценностью, а богатство человека не вселяло в него уверенность в собственном превосходстве.
Подобным же было и отношение русского религиозного сознания к проблеме вознаграждения за труд. По сути, глубоко религиозному русскому человеку было свойственно стесняться просить адекватную плату за свой труд. Он как бы боялся оценить его выше, проявив тем самым гордыню и жадность. Это отразилось и на отношении к закону, праву, так как для православия закон – это, прежде всего, закон Божий, оценка святости или греховности деяния, законы же общества – второстепенны. В результате – в России правовое сознание, в сущности, так и не сложилось, отсутствует представление о легитимности, законности действий, если они идут вразрез с субъективно воспринимаемой «справедливостью» . Правовое сознание в России не выделилось из морального сознания, этики.
2. Природно-климатический фактор Характер влияния природно-климатического и географического факторов на формирование менталитета россиян также подробно проанализирован И. В. Кондаковым в его работах «Введение в историю русской культуры» и «Русская культура» . Опираясь на труды В. О. Ключевского, Г. Федотова, Г. Вернадского, он показал, как лес, степь, река, бескрайняя равнина России содействовали становлению сложного и противоречивого русского характера, закладывали основы российского менталитета.
Лес был неисчерпаемым источником природных даров, но он же таил угрозу. Степь являла собой зримый образ безмерности и безудержности, свободы-воли, но она же – воплощение бездомности и бездолья русского человека, к тому же она таила на своих просторах хищников–кочевников и гуляк–воров, несущих раздор и разрушение любой социокультурной стабильности, определенности, оседлости. Но река–кормилица (Волга–матушка, Амур–батюшка) консолидировала (укрепляла) племена, служа надежной дорогой, связующей нитью, приучая к артельным действиям, взаимообмену, воспитывая в народе чувство порядка и общности. Именно река была колыбелью русского предпринимательства и раннекапиталистического духа.
Однообразная бескрайность великой русской равнины рождала чувства покоя, одиночества, уныния и сна. «Равнинность ландшафта» порождала противоречивый культурно-семантический комплекс русского народа; душевная мягкость и скромность дополнялись смысловой неопределенностью и робостью; невозмутимое спокойствие граничило с тягостным унынием; отсутствие ясной мысли, вытекающее из предрасположенности к духовному сну, порождало отвлеченную мечтательность, оправдывавшую лень; аскетизм пустынножительства, родственный беспредметности творчества, приводил к глубокому предубеждению в отношении житейских удобств и бытового благоустройства.
Пейзаж рyсской дyши соответствyет пейзажy рyсской земли, та же безграничность, бесформенность, yстремленность в бесконечность, широта. Hа Западе тесно, все ограничено, все оформлено и распределено по категориям, все благоприятствyет образованию и развитию цивилизации — и строение земли и строение дyши. Mожно было бы сказать, что рyсский народ пал жертвой необъятности своей земли, своей природной стихийности. (Н. Бердяев)
Набеги степняков заставляли часто переселяться с места на место, вырабатывая не только неприхотливость, но и пренебрежение к домашнему благоустройству, бытовым удобствам. Климат континентальной части Центральной России, где сформировалось ядро русской нации, был неблагоприятным для высокопродуктивного земледелия, здесь необычайно велики были перепады в природных процессах, вследствие чего результаты труда были попросту непредсказуемы. Сжатые сроки сельхозработ вырабатывали способность выложиться в кратчайшие сроки ( «страда» ), необычайное трудолюбие, проворство, поворотливость как важнейшие черты русского менталитета и характера и одновременно черты прямо противоположные – надежду на «авось» .
Тяжелые природно-климатические условия заставляли российского крестьянина в течение долгих столетий (XV – XX вв. ) дорожить общиной как нормой социальной организации, вырабатывая примат «общественного» над «частным» как ментальную установку. Вполне естественное желание земледельца вести личное хозяйство в русском крестьянине соседствовало с тенденцией к коллективизму, взаимопомощи, взаимовыручке.
Геополитический фактор Область геополитики, по определению Отто Мауля (немецкий геополитик), это пространственные нужды и требования государства. Россия же исторически оказалась на стыке миров – Европы и Азии, модернизма и традиционализма, христианства и ислама, православия и католичества- протестантизма, к тому же равнинность ландшафта, отсутствие естественных рубежей имели следствием открытость границ и постоянную угрозу со стороны соседей. В этих условиях приоритетное значение приобретали определенные черты национального характера и общественной психологии, которые формировались под влиянием географического, природно-климатического и конфессионального факторов, но осознавались и укреплялись в процессе непосредственных контактов с иноплеменниками.
Важнейшей чертой национального характера являлась духовность, понимаемая как способность человека в своей деятельности сознательно или бессознательно выходить за рамки своей собственной жизни, своего собственного индивидуального существования, ставить перед собой и реализовывать цели и задачи, не связанные с поддержанием своего непосредственного существования, поддержанием и улучшением условий своей индивидуальной жизни. Это базовая черта менталитета, как уже отмечалось, зиждилась на прочном фундаменте православия, на вере в существование высших ценностей и сущностей.
Следующей характерной ментальной особенностью этноса стала общественность, государственность: только приоритет общественных интересов, примат государственности, диктующей редистрибутивную экономику (редистрибуция – перераспределение), обеспечивал существование народа. Именно отсюда отношение к труду как к обязанности перед обществом и государством, стремление к социальной справедливости, понимаемой как воздаяние государства за заслуги перед ним и обществом, отношение к собственности как к служебной, обеспечивающей служение государству и обществу, отрицание «священного» характера частной собственности и, следовательно, элементы уравнительности в понимании справедливости, резкое неприятие большого разрыва в доходах различных социальных групп, отрицательное отношение к большим состояниям, не обязанным своим происхождением службе человека государству.
И наконец, ведущая черта российского менталитета коллективизм, общинность. Менталитет также обусловлен не только природно-климатическими, религиозными факторами, но и геополитическими, связанными с колонизацией огромных территорий, когда необходимо было сотрудничество с народами, попадающими в орбиту российского движения. Характерной чертой российского коллективизма является приоритет моральных норм над правовыми, принятие справедливости только тех законов, которые соответствуют действующим моральным нормам, не противоречат им.
Рассматривая менталитет русской культуры как наиболее общий фундамент социокультурных процессов на протяжении всей более чем тысячелетней истории нашего отечества (Руси — России — СССР. . . ), мы имеем дело не с одним национально-русским менталитетом, но и с ментальностями более общего, наднационального характера (или, может быть, было бы точнее сказать — межнационального характера). Ментальность - это система этнических констант, которая является той призмой, сквозь которую человек смотрит на мир. Ментальность - способ видения мира, в котором мысль не отделена от эмоций. Суть «ментальности» заключается в следующем. Ментальность - это скрытая, глубинная, безотчетная, неотрефлектированная часть общественного сознания.
Менталитет культуры — это глубинные структуры культуры, исторически и социально укорененные в сознании и поведении многих поколений людей, а потому — при всей своей относительной исторической изменчивости — в своих основах константные, стабильные, а потому представляющие наиболее общее содержание, объединяющее в себе различные исторические эпохи в развитии национальной истории и куль-туры. В отличие от идеологии менталитет — то общее, что объединяет сознательное и бессознательное, рациональное и интуитивное, общественное и индивидуальное, теоретическое и практическое.
Под хронотопом культуры мы будем впредь понимать пространственно-временное представление о культуре и ее развитии. В каждый момент ее исторического развития мы имеем дело со своеобразной модификацией культурного пространства и того ценностно-смыслового целого, которое представляет собой культура данного времени. Именно в этом семантическом пространстве мыслит, чувствует и действует человек как субъект и объект культуры; здесь складываются определенные представления о природе и общественных отношениях, о государстве и праве, об искусстве и науке, о мифологии и религии, о смысле жизни и направленности истории.
В каждый исторический период складывается своя иерархия и типология ценностей ( «вертикаль» и «горизонталь» ), свои интеграционные и дифференциальные процессы, определенные смысловые тяготения, ускорения и замедления и т. п. Рождаются определенные мотивы и образы, идеи и ассоциации, жанры и слили, характеризующие разные исторические этапы и периоды жизни нации и отдельных ее классов, слоев, с грат. Г. В. Вернадский писал в своем труде «Начертание русской истории» о хронотопе культуры Евразии, применяя к нему термин «месторазвитие» . «Под месторазвитием человеческих обществ мы понимаем определенную географическую среду, которая налагает печать своих особенностей на человеческие общежития, развивающиеся в этой среде» .
Социально-историческая среда и географическая обстановка сливаются в некое единое целое, взаимно влияя друг на друга. В разные исторические периоды и при разных степенях культуры человеческих обществ различная совокупность социально-исторических и географических признаков образует различные месторазвития в пределах одной и той же географической территории. Так, хронотопы пути, реки, лесостепи, посредничества органически различных исторических и географических обстоятельств стали сознаваться как составная часть менталитета русской культуры вообще.
Одной из географических особенностей России является пограничное положение между Востоком и Западом, между восточной и западной цивилизациями и вытекающие отсюда их «особность» : выпадение России и русской культуры за пределы как Запада, так и Востока и посредническое назначение — в отношениях между Западом и Востоком, т. е. своего рода отрицательная и положительная исключительность России по отношению к мировой цивилизации и ее глобальной антиномии (Восток—Запад).
Сама бинарность в строении цивилизации — несомненный результат «пограничного» геополитического положения Руси-России между Востоком и Западом и приобретенного в течение многих веков столкновения и взаимопроникновения черт той и другой «супер-цивилизаций» . Европейское и азиатское, оседлое и кочевое, христианское и языческое, светское и духовное, официальное и оппозиционное, коллективное и индивидуальное — эти и подобные "пары" противоположностей свойственны русской культуре с древнейших времен и сохраняются фактически до настоящего времени. Двоеверие, двоемыслие, двоевластие, раскол — это лишь немногие из значимых для понимания историк русской культуры понятий, выявляемых уже на стадии древнерусской культуры.
Подобная стабильная противоречивость русской культуры, порождающая, с одной стороны, повышенный динамизм ее саморазвития, с другой, — периодически обостряющуюся конфликтность, внутренне присущую самой культуре; составляет ее органическое своеобразие, типологическую особенность и называется исследователями бинарностью (с лат. двойственность). В историко-культурной работе «Русская идея» Н. А. Бердяев, объясняя антиномичность России и ее культуры, противоречивость и сложность русской души, констатировал, что «в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории — Восток и Запад. Русский народ есть не чисто европейский и не чисто азиатский народ. Россия есть целая часть света, огромный Востоко-Запад, она соединяет два мира. И всегда в русской душе боролись два начала, восточное и западное» .
Характерной особенностью русской культуры с ее «двоецентрием» является то обстоятельство, что ее основу, суть глубинный смысл, составляют не два противоположно заряженных «ядра» , сопряженных между собой в одно неразрывное целое, а самое их «сопряжение» , непрерывно меняющееся, как бы «мерцающее» отношение двух «центров» , «ядер» , «полюсов» , сочетающее в себе их глубокое внутреннее единство и в то же время не снимающее их абсолютной противоположности.
В каждом отдельном случае подобная «парность» взаимоисключающих свойств национально-русского менталитета порождает не только перманентную нестабильность, как бы «запрограммированную» в культуре вариативность, разветвленность развития русской культуры. Эта же самая двойственность менталитета русской культуры вырабатывает устойчивое стремление вырваться из плена дуальных противоречий, преодолеть внутренне-конфликтную бинарную структуру «скачком» , «рывком» , — «взрывом» — за счет резкого, решительного перехода в новое, вовсе даже не подготовленное, неожиданное качество.
Отсюда — обычный для русской социальной и культурной истории «катастрофизм» темпа и ритма национального развития, дискретность (прерывность) исторического процесса, сопровождаемая резкой «ломкой» социокультурных парадигм, сменой «типов цивилизации» на протяжении относительно непродолжительных отрезков времени.
2. «Прерывность» (Н. Бердяев) русской истории и ее влияние на формирование типа русской духовности Любая попытка представить российскую цивилизацию в виде целостного исторически непрерывно развивающегося явления, обладающего своей логикой и выраженным национальным своеобразием, наталкивается на большие внутренние сложности и противоречия. Историю России и неотрывную от нее историю русской культуры отличает постоянно воссоздаваемая неустойчивость, нестабильность общественной системы, несбалансированность социальных предметов и культурных значений, а потому - и их непредсказуемость. Можно вести речь о преимущественно дискретном (прерывистом) характере социокультурной истории России.
Типы России, сменяя друга, вместе с тем накладывались друг на друга, не образуя органического единства и преемственности. Напротив, общество проходило через радикальные, во многих отношениях катастрофические, изменения социокультурного типа. Каждый переход от одного периода к другому сопровождался не только далеко идущей перестройкой предшествующих политических и социальных структур, но и их ломкой, энергичными мерами по отрицанию и разрушению отвергаемого прошлого. Культурно-исторические парадигмы в русской истории наслаивались друг на друга: один этап еще не завершился, в то время как другой уже начался. Будущее стремилось осуществиться тогда, когда для этого еще не сложились условия, и, напротив, прошлое не торопилось уходить с исторической сцены, цепляясь за традиции, нормы и ценности.
3. Влияние Востока и Запада на русскую культуру Дискретность русской истории нашла отражение в таком понятии, как антиномия. Но самое принципиальное свойство российского бытия и рус ского духа, взаимоопределяющих друга и взаимопроникаю щих, — свойство, которое выявляется в диалектических рассуж дениях Бердяева, — это отсутствие середины в отношениях меж дуполюсами государственности и анархизма, безнациональности и национального мессианизма, бунтарства и покорности, свобо ды духа и социального рабства. Крайности бытия России и ее духа сходятся напрямую, без всяких опосредовании, переходов, промежуточных звеньев или этапов: или — или!» (Н. Бердяев)
В историко-культурной работе «Русская идея» Н. А. Бердяев, объясняя антиномичность России и ее культуры, противоречивость и сложность русской души, констатировал, что «в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории — Восток и Запад. Русский народ есть не чисто европейский и не чисто азиатский народ. Россия есть целая часть света, огромный Востоко-Запад, она соединяет два мира. И всегда в русской душе боролись два начала, восточное и западное» .
Внутренняя поляризованиость русской культуры, в каждый конкретный момент драматичная, остроконфликтная, чреватая непредсказуемыми последствиями непрекращающейся, напряженной борьбы, на разных этапах исторического становления и развития национального социокультурного единства выражалась различно: то это оседлость и кочевничество, то — христианство и язычество, то — земство и опричнина, то — церковность и секуляризация (обмирщение жизни), то западничество и славянофильство, то — революция и реакция, то — федерация и империя, то — коммунизм и антикоммунизм, то — «демократы» и «патриоты» . . .
Промежуточное положение России между Западом и Востоком, взаимодействие с обоими началами и противодействие им привело к глубокой противоречивости русской культуры, ее раздвоенности и внутренним расколам. Подобное положение постоянно проявлялось на протяжении всей истории России в культурном расколе между правящим классом и народными массами, в переменах внутренней политики от попыток реформ к консерватизму, а во внешней политике - от тесного союза со странами Запада до противостояния им.
В отечественной культуре можно найти немало противоположных характеристик, свойственных всякой культуре и создающих разнообразие национально-духовной жизни: индивидуализм - коллективизм; смирение - бунт; природная стихийность - монашеский аскетизм; мягкость - жестокость; самоотверженность - эгоизм; элитарность - народность.
Но, наряду с этими характеристиками, в культуре России постоянно проявляются и возобновляются устойчивые противоречия: • между началом и высокой религиозностью; • между культом материализма и приверженностью к возвышенным духовным идеалам; • между всеохватной государственностью и анархической вольницей; • между национальным самомнением, смыкавшимся с великодержавностью, и мессианским универсализмом;
• между "русификацией" православия как оплота христианской России и стремлением к превращению православия во вселенскую религию; • между поисками социальной свободы и подчинением государственному деспотизму и сословной иерархии; • между принятием косного земного бытия, стяжательством и безграничной свободой, исканием Божьей правды; • между "западничеством" как увлечением образцами прогресса, свободы личности, рациональной организации жизни и "восточничеством" как интересом к упорядоченной и стабильной, но сложной и разнообразной жизни, отличной от русской действительности.
«Русский народ по своей душевной структуре народ восточный. Россия — христианский Восток, который в течение двух столетий подвергался сильному влиянию Запада и в своем верхнем культурном слое ассимилировал все западные идеи» . «Противоречивость и сложность русской души. — писал здесь Н. А. Бердяев, — может быть, связана с тем, что в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории — Восток и Запад. Русский народ есть не чисто европейский и не чисто азиатский народ. Россия есть целая часть света, огромный Востоко. Запад, она соединяет два мира. И всегда в русской душе боролись два начала, восточное и западное» .
Русский Востоко-Запад как тип цивилизации не только «соединяет два мира» , как это подчеркивал Н. Бердяев, но и разъединяет их, разрывает, противопоставляет, т. е. проявляет отчетливую цивилизационную амбивалентность. Соединение двух концептуальных моделей русской социокультурной истории — Плеханова и Бердяева — также воплощает идеи бинарности: Россия как столкновение двух противоположных потоков мировой истории и Россия как «разбегание» в противоположные стороны параллельных процессов — на самом деле не исключают друга, но реализуют принцип взаимодополнительности симметричных (но противоположным образом «заряженных» ) структур. Единство и борьба, центробежность и центростремительность, союз и независимость — таковы смысловые «пары» , эквивалентные России как социокультурному пространству.
Скачать презентацию Русская культура ментальные психологические и исторические особенности
Русский менталитет.pptx