Проблема соотношения мозга и психики
Вопрос об отношении психики к деятельности головного мозга, о характере связи явлений сознания с мозговой нейродинамикой и телесными изменениями образует кардинальную проблему современной науки. Решение вопроса о соотношении психики с деятельностью мозга обязательно включает философские предпосылки и оказывает существенное влияние на философское понимание природы сознания и духовной активности. Весьма важно видеть единство и различие философского истолкования проблемы материи и сознания, духовного и телесного, с одной стороны, и собственно научных или общенаучных подходов к исследованию связи психики и мозга - с другой.
Главные трудности проблемы "психика и мозг" появляются, когда психическое берется в качестве явлений сознания и речь идет о выяснении двух основных вопросов: как связаны явления сознания с мозговыми процессами? Каким образом явления сознания способны управлять телесными изменениями? Одна из этих трудностей состоит в том, что явления сознания могут адекватно описываться лишь средствами естественного языка, художественной литературы или с помощью философских и психологических терминов, выражающих понятия ценности, интенциональности (центральное свойство человеческого сознания: быть направленным на некоторый объект), смысла.
Но эти понятия не имеют прямых логических связей с понятиями естествознания, которые описывают нейрофизиологические процессы, функционирование отдельных структур и целостную деятельность мозга как материальной системы. Это понятия массы и энергии, всевозможные пространственные характеристики, понятия физической причинности и химического взаимодействия, которые не могут служить для описания феномена сознания. Однако сознание есть функция головного мозга, функциональное свойство высокоорганизованной материальной системы, и, будучи таковым, должно получить непротиворечивое объяснение, если мы хотим защитить материалистическую позицию.
Исторические проблемы аспекты психофизиологической В Вавилоне, Египте, Китае, Индии главным фактором жизни признавалось кровообращение. Здесь зарождается понятие о пневме – особом, подобном разогретому воздуху тончайшем веществе, проносящемся по кровеносным сосудам, но отличном от крови и выполняющем функции носителя психических актов. В медицинских кругах пневма мыслилась как факт, а не как теория. Представление о пневме у древних было чем-то напоминающим современные представления о паре в локомотиве: законами ее расширения и сжатия объяснялась жизнь как механическая система работы.
При этом, необходима существенная оговорка: пневма мыслилась как носитель души в различных ее разновидностях, как органических (если пользоваться современным термином), так и психических. Затем появляется учение о темпераментах. Различными пропорциями в смеси основных жидкостей объяснялись индивидуально-психологические различия между людьми. Люди разделялись, исходя из идеи о преобладании одной из жидкостей в общей их смеси, на несколько типов. Само слово “temperamentum” означает - соотношение частей. Китайские медики выделяли три главных типа, греческие – четыре.
Первым из развивших учение о четырех темпераментах, был Эмпедокл. Равномерностью смеси четырех элементов или преобладанием в ней одних элементов над другими, величиной, связью и подвижностью этих элементов он объяснял уровень умственных способностей и характерологические особенности личности. Так, считалось, что люди, элементы которых слишком малы и слишком тесно примыкают друг к другу, обладают порывистостью и берутся за многое, но вследствие быстроты движений крови делают мало. Сообразительность или тупость сходным образом ставились в зависимость от смешения и движения основных частиц.
С именем Гиппократа соединяют учение о четырех темпераментах. В книге "О священной болезни" различаются в зависимости от "порчи" мозга желчные люди и флегматики. Поиск органов, специально предназначенных для выполнения психических функций. Издавна как на Востоке, так и в Греции конкурировали между собой две теории – "сердцецентрическая" и "мозгоцентрическая". Мысль о том, что мозг есть орган души, принадлежит древнегреческому врачу Алкмеону из Кротоны (VI век до н. э. ), который пришел к этому выводу в результате наблюдений и хирургических операций. В частности, он установил, что из мозговых полушарий "идут к глазным впадинам две узкие дорожки".
Полагая, что ощущение возникает благодаря особому строению периферических чувствующих аппаратов, Алкмеон вместе с тем утверждал, что имеется прямая связь между органами чувств и мозгом. Гиппократ также трактовал мозг как орган психики, полагая, что он является большой железой. Таким образом, учение о психике как продукте мозга зародилось благодаря тому, что была открыта зависимость ощущений от строения мозга. Платон, разделивший душу на три части, соответственно искал для каждой из них свой орган. Идеально умственную часть (разум) он помещал в голове (руководствуясь соображением о том, что она ближе всего к небесам, где пребывает царство идей), "гневливую" (мужество) – в груди, а чувственную (вожделение) – в брюшной полости.
Аристотель, возвращается к "сердцецентрической" схеме. Мозг, по его мнению, не орган психики, а аппарат, охлаждающий, регулирующий жар крови. Аристотелю принадлежит понятие об "общем чувствилище", воспринятое последующей физиологией и медициной и всерьез обсуждавшееся вплоть до XIX века. Согласно Аристотелю, для актуализации чувственных образов вещей (а с этого начинается, как он полагал, сенсомоторная деятельность организма) необходимо, чтобы тело обладало двумя специальными устройствами: органами чувств и центральным органом.
Древнеримский врач Гален (II век н. э. ) синтезировал достижения античной философии, биологии и медицины в детально разработанную систему. Органами души он признал мозг, сердце и печень. Каждому из органов приписывалась одна из "психических" функций соответственно разделению частей души, предложенному Платоном: печень – носитель вожделений, сердце – гнева и мужества, мозг – разума. В мозгу главная роль отводилась желудочкам, в особенности заднему. Здесь, по Галену, производится и хранится высший сорт пневмы, соответствующий разуму.
Разум является существенным признаком человека, подобно тому, как локомоция (имеющая свою "душу", или пневму) типична для животных, а рост (опять-таки предполагающий особую пневму) – для растений.
Механицизм и новое объяснение отношений души и тела Научная революция XVII века, утвердила принципиально новое объяснение живого тела. Оно было освобождено от влияния души и стало мыслиться как своего рода машина, работающая по общим законам механики. Попытки объяснить отношение психики к "машине тела" породили три воззрения на психофизиологическую проблему, к которым в различных вариантах склонялись мыслители последующих веков: психофизиологическое взаимодействие; психофизиологический параллелизм; психофизиологическое тождество.
Психофизиологический параллелизм. Суть подхода заключается в противопоставлении независимо существующих психики и мозга (души и тела). В соответствии с этим подходом психика и мозг признаются как независимые явления, не связанные между собой причинно-следственными отношениями. Психофизиологическая идентичность. Подход, который представляет собой вариант крайнего физиологического редукционизма, при котором психическое, утрачивая свою сущность, полностью отождествляется с физиологическим. Примером такого подхода служит известная метафора: "Мозг вырабатывает мысль, как печень — желчь".
Психофизиологическое взаимодействие. Вариант паллиативного, т. е. частичного, решения проблемы. Предполагая, что психическое и физиологическое имеют разные сущности, этот подход допускает определенную степень взаимодействия и взаимовлияния.
Современные варианты решения психофизиологической проблемы можно систематизировать по направлениям следующим образом: Дуалистический интеракционизм). подход Физикалистский материализм» ). подход Бихевиоральный подход. Функционалистский подход (дуалистический (или т. н. «научный
Дуалистический интеракционизм). подход (дуалистический Постулирование двух разнокачественных субстанций – духовной и материальной, и возможности взаимодействия между ними. Таким путем можно построить любые правдоподобные объяснения (позиция дуалистического интеракционизма). Сторонниками дуализма являются такие известные нейрофизиологи как Ч. Шеррингтон, У. Пенфилд (“The mystery of the Mind: A critical Study of Consciousness and the Human Brain”, 1975), Дж. Экллз ( «The neurophysiological basis of mind» , 1953; K. Popper, J. Eccles «The Self and its Brain» , 1977).
Физикалистский подход развивает идею тождества ментального и физического (радикального физикализма и редукционизма – Дж. Смарт, Д. Армстронг и др. ). Естествознание (и прежде всего, физика) по ходу своего развития сможет описать психическое как определенные мозговые процессы. Ставят главной задачей дать полное описание человека в физико-химических терминах. Подобная программа символизирует позицию крайнего сциентизма. В 19 м веке ее наиболее последовательные сторонники были среди так называемых вульгарных материалистов (Бюхнер, Фогт, Моллешот и др. ). Основной пункт критики – невозможность описать качества «интенциональности» , «смысла» , «личности» и др. в терминах естествознания).
Однако и в наше время аналогичные взгляды популярны среди естествоиспытателей. Если принять за основу тезис о материальности мысли, психического, любых явлений сознания – то можно сравнительно легко строить модели в тех областях естественнонаучного знания, которые призваны объяснять связь и взаимодействие психических и физиологических факторов, духовного и телесного. Отсюда стремление видеть психические явления в качестве физических или рассматривать, скажем, психический образ как объективно существующую в головном мозгу химическую копию соответствующего предмета.
Бихевиоральный подход. Особенность его состоит в том, что явления сознания и мозговые процессы берутся нерасчлененно (как напр. Рефлекс), как бы в их изначальном единстве, и описываются в поведенческих терминах. Действительно, всякий поведенческий акт характеризуется единством психического и физиологического, поэтому данный подход в общем виде имеет, конечно, существенный смысл. Но в такой общей и абстрактной форме он не пригоден для решения психофизиологической проблемы.
К тому же надо учитывать его разные интерпретации, способные принимать характер альтернативных концепций. Редукционистская - когда сознание сводится к поведению. Отождествления феномена сознания с рефлексом - позиция до сих пор встречающиеся срединекоторых сторонников учения Павлова. Впервые такая позиция была сформулирована И. П. Павловым: «Нельзя ли найти такое элементарное психическое явление, которое … могло бы считаться вместе с тем и чистым физиологическим явлением, и, начав с него – изучая строго объективно условия его возникновения, - получить объективную физиологическую картину всей ВНД животных. . . ? » .
Другие варианты этого подхода делают акцент на единстве психического и физиологического. В качестве объекта исследования полагается именно поведенческая реакция в ее обусловленности соответствующими физиологическими процессами, протекающими в головном мозгу и нервной системе в целом. Исходя из того что рефлекс - есть единство физиологического и психического, последователи Павлова истолковывают психическую деятельность как высшую нервную деятельность. Отсюда стремление описывать психические явления в терминах ВН, т. е. рефлекторной, деятельности.
Такая позиция созвучна позициям некоторых современных психофизиологов и психологов. Так, по мнению английского исследователя механизмов памяти - Стивена Роуза ( «Устройство памяти» , 1995) - «Розетским камнем психофизиологии является память» . П. В. Симонов считает, что «Психофизиологическая проблема возникла в период, когда деятельность мозга еще изучали две науки – физиология и психология. Создание науки о высшей нервной (психической) деятельности фактом своего рождения ознаменовало первый шаг к диалектическому «снятию» самой проблемы» ( «Эмоциональный мозг» , 1981).
Подобное "решение" психофизиологической проблемы выдает желаемое за действительное. По мнению Дубровского, впечатление о "снятии" психофизиологической проблемы возникает в связи с тем, что при попытках теоретически реализовать бихевиоральный подход в "снятом" виде и берутся явления субъективной реальности. Эти явления не выделяются в качестве особых объектов описания и исследования, соотносимых, с одной стороны, с объективно фиксируемым поведенческим актом, а с другой стороны - с определенным мозговым нейрофизиологическим процессом.
Тенденция к отрицанию психофизиологической проблемы проявилась у ряда сторонников "деятельностного подхода" в советской психологии (А. Н. Леонтьев, В. В. Давыдов, В. П. Зинченко и др. ). В рамках «теории деятельности» (А. Н. Леонтьев) проблема «сознания и мозга» решается с т. зр. понимания Сознания как «надобщественного образования» (возникающего не в головах, а где-то между головами, по выражению Мамардашвили, людей). Единицей анализа Сознания, является такой элемент структуры деятельности (поведения) как «действие» . С этой зрения неправомочно искать «свойства предметности» , «информационно-содержательные отношения» в механизмах мозга; выяснение связи мозга и психики является несущественной.
По мнению известного российского философа Д. И. Дубровского, научная деятельность которого тесно связана с психофизической и психофизиологической проблемами: «…такая методологическая ( «бихевиористическая» ) позиция представляет собой своеобразное лукавство – подмена субъективной психической реальности внешне фиксируемыми поведенческими актами» .
Функционалистский подход (очень влиятельный и популярный на Западе «функциональный материализм» ) (Д. Деннет, Д. Люис, Дж. Фодор и др. ). Психические явления – трактуются как ФС мозга и как функциональные свойства протекающих в нем нейрофизиологических процессов. Функциональные состояния и свойства нередуцируемы к физическим отношениям и свойствам. «Функциональная организация системы в принципе логически отличается как от описания в плане ее физикохимического состава, так и от описания в плане ее актуального и потенциального поведения» . Присущие живым объектам свойства не вытекают непосредственно из физико-химических характеристик каждого события.
“Переживание” реальной действительности - это результат взаимодействия мозга с внешней средой. Все события, которые происходят в мозге и приводят к порождению этого субъективного образа, и есть предмет психофизиологии. С данным подходом хорошо согласуется т. н. «эмерджентистский материализм» , который отвергает принцип редукции и рассматривает ментальное как эмерджентное (возникающее в развитии) свойство высокоразвитой материальной системы, не сводимое к своей физико-химической основе (Р. Сперри, Д. Хебб). Эмерджентные свойства [emergent properties] - свойства целостности системы, т. е. не присущие составляющим ее элементам, рассматриваемым отдельно, вне системы.
В российской науке к последователям функционалистского подхода можно отнести П. К. Анохина (системная ПФ), Н. А. Бернштейна, Н. П. Бехтереву (Ин-т мозга человека, С. -Пт. ). Так, в работах Бехтеревой Н. П. ставится вопрос о расшифровке мозговых кодов психических явлений. Последние рассматриваются как информационные процессы, а мозговые нейродинамические процессы – коды-носители этой информации (информационнокодовая концепция психической деятельности).
Трактовка психических явлений как информационных процессов, осуществляемых головным мозгом, открывает широкие возможности для разработки проблемы "сознание и мозг" и выступает как вариант конкретизации функционалистской парадигмы. В свою очередь понимание психических процессов и состояний как информационных допускает разные интерпретации и ведет к различным концептуальным решениям. Такой подход созвучен информационному подходу, развиваемому философом Д. И. Дубровским. Отношение между психическим явлением и мозговыми процессами рассматривается как отношение между информацией и ее носителем (определенной мозговой нейродинамической системой).
Суть информационного подхода (как разновидности функционального подхода) определяется общей теоретической идеей самоорганизующейся системы и связанным с ней комплексом общенаучных понятий, раскрывающих существенные свойства самоорганизации. Центральное место среди этих понятий занимает взятое в широком смысле понятие информации. Последнее является двумерным, ибо фиксирует и семантический (а также прагматический) аспект информации, и ее кодовую форму, т. е. позволяет отобразить в едином концептуальном плане свойства и "содержание" информации, и ее материального носителя, и ее кодовой организации (пространственные, энергетические и другие физические характеристики).
Характерными чертами информационного подхода является моделирование познавательных процессов в терминах процессов переработки и хранения информации по аналогии с компьютерными устройствами. Сильной стороной информационного подхода является точность и конкретность теоретических описаний, что позволяет легко верифицировать модели и приближает исследования представителей информационного подхода к идеалу "точной" науки. Слабая сторона – использование упрощенных моделей и отказ от описания сложных феноменов. Наиболее распространенным и классическим вариантом информационного подхода является символический подход, который понимает когнитивную систему человека как оперирование над дискретными элементами информации — символами.
В 1980 -е гг. в рамках информационного подхода развилось другое направление, получившее название коннекционизма. В основе коннекционизма идея, что переработка информации осуществляется связанными в сеть элементами, называемыми формальными нейронами, которые обмениваются между собой тормозными или возбуждающими импульсами. Тем самым отрицается наличие элементов, репрезентирующих те или иные части знания, знания сохраняются всей сетью в целом на уровне взаимодействия элементов. Знания, т. о. , не могут быть отделены от операций по их переработке.
К настоящему времени созданы коннекционистские модели, описывающие процессы формирования понятий, восприятия фонетики речи по принципу "анализ через синтез", некоторых патопсихологических симптомов. В тесной связи с развитием парадигмы функционализма развивается концепция искусственного интеллекта. В духе этой парадигмы находится и сформулированный применительно к биологии «принцип дополнительности» Н. Бора (1922): «Существуют явления, для описания которых необходимо иметь данные двух типов наблюдений, которые не могут быть получены с полной определенностью в одном и том же опыте одновременно» (для объяснения свободы воли, сверхсознания) (P. S. : Волновые и квантовые свойства света. А. Эйнштейн).
Ранняя (вверху) и поздняя (внизу) стадии болезни Альцгеймера. Дегенеративные изменения в нейронах вызывают их гибель и развитие деменции.
Скачать презентацию Проблема соотношения мозга и психики Вопрос
Лекция 3. Проблема соотношения мозга и психики.ppt