НОРМА ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА
ПЛАН 1. Норма как языковой феномен. Разные подходы к осмыслению языковой нормы. Теория динамической нормы. 2. Нормализация и кодификация литературных норм. 3. Варианты литературной нормы. Шкала нормативного и ненормативного. 4. Типология языковых норм. 5. Объективные и субъектные причины нарушения литературных норм в речи.
Норма как языковой феномен. Разные подходы к осмыслению нормы
Функциональная парадигма языка представлена совокупностью форм его существования (литературный язык, просторечие, территориальные и социальные диалекты, профессиональные языки и др. ). Высшей формой национального языка является литературный язык. Важнейшее свойство литературного языка – его нормативность. Овладеть литературным языком – это значит овладеть литературными нормами. Понятие норма является центральным понятием культуры речи.
Термин норма понимается в двух значениях: 1) исторически принятый в данном языковом коллективе выбор одного из функциональных вариантов языкового знака (например, из двух реально бытующих в речи вариантов срéдства и средствá, первый признаётся как оптимальный и, как следствие, правильный, второй – неправильный, то есть не соответствующий норме. 2) предписание, правило, указание к употреблению, зафиксированное словарями и справочниками.
Норма обеспечивает правильность, логичность, точность речи. Нормы помогают литературному языку сохранять свою целостность и общепонятность. Защищают литературный язык от потока диалектной речи, социальных и профессиональных арго, просторечия. Это позволяет литературному языку выполнять свою основную функцию – культурную. При определении норм языка возникают две проблемы: 1) каковы критерии нормативности: что считать нормой, а что отклонением от неё? 2) норма – это объективное свойство самого языка или искусственное понятие, введённое лингвистами?
Труды М. В. Ломоносова заложили основы нормативной грамматики и стилистики русского языка. Эта работа была продолжена А. Х. Востоковым, Ф. И. Буслаевым, К. С. Аксаковым, А. А. Потебнёй в XIX в. Однако грамматики и другие пособия этого времени были очень категоричными, носили запретительно-пуристический характер, их составители отказывались принимать во внимание динамику норм. Некоторые писатели и общественные деятели XIX века с пренебрежением относились к подобным пособиям (В. Г. Белинский считал, что не лингвисты поддерживают нормы языка, а народный дух, литературные произведения: “Карамзин сам был грамматика”, “Пушкин тоже стоит любой из ваших грамматик”).
Пуристический подход к пониманию нормы был преодолён к концу XIX – началу XX вв. Критикуя пуристическую концепцию нормы, А. А. Шахматов писал: “Странно было бы вообще, если бы учёное учреждение вместо того, чтобы показывать, как говорят, решилось бы указывать, как надо говорить”. После революции языковая ситуация резко изменилась: как никогда актуальной стала проблема языкового строительства и сохранения русского литературного языка. Практика создания нормативных словарей способствовала развитию теории культуры речи.
В период с 20 -х по 80 -е годы XX столетия 1) уточняются научные программы культуры речи; 2) ставится вопрос о разграничении объективной и нормативной точек зрения на язык; 3) изучается проблема вариативности языковых единиц и языковых норм; К 80 -м гг. происходит теоретическое осмысление понятия нормы как совокупности диалектических свойств.
Часть из свойств нормы вступает в противоречие друг с другом, а именно: • языковая норма исторически изменчива и вместе с тем относительно устойчива (ср. уст. домы и дома), в силу своей консервативности не всегда совпадает с вариантом, получившим широкое распространение в речи (ср. распространённое обеспечéние и нормативное обеспéчение). • языковая норма характеризуется языковой обусловленностью и в то же время создаётся и поддерживается коллективными усилиями говорящих; языкового коллектива; • норма однозначна, но может быть и вариативной (ср. нормативные варианты творóг - твóрог).
Языковые нормы – явление историческое. Изменение литературных норм обусловлено постоянным развитием языка. То, что было нормой в прошлом столетии и даже 15 -20 лет назад, сегодня может стать отклонением от неё. Например, в 30 -40 г. г. употреблялись слова дипломник и дипломант для выражения одного и того же понятия – ‘студент, выполняющий дипломную работу’ (слово дипломник было разговорным вариантом слова дипломант). В литературной норме 50 -60 -х г. г. произошло разграничение в употреблении этих слов: прежнее разговорное дипломник теперь обозначает учащегося, студента в период защиты дипломной работы, получения диплома. Словом дипломант стали называть преимущественно победителей конкурсов, призёров смотров, состязаний, отмеченных дипломом.
Нормализация и кодификация литературных норм Часто термины "нормализация" и "кодификация" употребляются как синонимы. Однако в исследованиях последних лет эти термины и понятия разграничиваются.
По мнению Л. К. Граудиной, термином «нормализация» обозначается комплекс проблем, предполагающих освещение следующих аспектов: • изучение проблемы определения и установления нормы литературного языка; • исследование в нормативных целях языковой практики в ее отношении к теории; • приведение в систему, дальнейшее совершенствование и упорядочение правил употребления в случаях расхождения теории и практики, когда появляется необходимость укрепления норм литературного языка. Термин «кодификация» Л. К. Граудина считает более узким и специализированным по сравнению с термином "нормализация" и использует его в тех случаях, когда речь идет о регистрации правил в нормативных трудах.
Наиболее оптимальным является определение нормализации как процесса становления, утверждения нормы, ее описания, упорядочения языковедами. Нормализаторская деятельность находит свое выражение в кодификации литературной нормы — ее официальном признании и описании в виде правил (предписаний) в авторитетных лингвистических изданиях (словарях, справочниках, грамматиках). Следовательно, кодификация — это выработанный свод правил, который приводит в систему нормированные варианты, «узаконивает» их. Таким образом, то или иное явление, прежде чем стать нормой, переживает процесс нормализации, а в случае благоприятного исхода (широкого распространения, общественного одобрения и т. п. ) закрепляется, кодифицируется в правилах, фиксируется в словарях с рекомендательными пометами.
С явлением нормализации тесно связано так называемое антинормализаторство — отрицание научной нормализации и кодификации языка. В основе взглядов убежденных антинормализаторов лежит поклонение стихийности в развитии языка. Писатель А. Югов, например, в своей книге «Думы о русском слове» выдвинул тезис о том, что «русский язык сам собой правит» , ему не нужны нормы, нормативные словари. С вопросами развития норм русского литературного языка, их становления тесно связано не только антинормализаторство, но и еще одно (более известное) явление — пуризм (от лат. purus — чистый), т. е. неприятие всяких новшеств и изменений в языке или прямое их запрещение.
В основе пуристического отношения к языку лежит взгляд на норму как на нечто неизменное. В широком смысле пуризм — это излишне строгое, непримиримое отношение к любым заимствованиям, новшествам, вообще ко всем субъективно понимаемым случаям искажения, огрубления и порчи языка. Пуристы не хотят понимать исторического развития языка, нормализаторской политики: они идеализируют в языке прошлое, давно закрепленное и испытанное. С новым в языке пуристы мирятся только в том случае, если это новое не имеет конкурента в старом, уже существующем и отвечающем их архаическим вкусам и привычкам, или если оно выравнивает, унифицирует языковую систему в соответствии с их утопическим представлением о языковом идеале.
Однако несмотря на неприятие любых новшеств и изменений в языке, пуризм вместе с тем играет роль регулятора, защищающего язык от злоупотребления заимствованиями, чрезмерного увлечения новшествами и способствующего устойчивости, традиционности норм, обеспечению исторической преемственности языка.
Варианты литературной нормы. Шкала нормативного и ненормативного Известно, что язык непрерывно меняется. Это очевидно. Изменению норм предшествует появление их вариантов. Варианты (или дублеты) – это разновидности одной и той же языковой единицы, обладающие одинаковым значением, но различающиеся по форме. Типы вариантов выделяются в зависимости от того, какой из уровней языкового строения они представляют: 1) произносительные (було[ч']ная — було[ш]ная, же[н']щина — же[н]щина, до[жд]и — до[ж']и и под. );
2) словоизменительные (тракторы – трактора, в цехе – в цеху, гектар – гектаров и под. ); 3) словообразовательные (резание – резка, прошивание – прошивка, набивание – набивка и т. д. ); 4) синтаксические: а) предложного управления (ехать на трамвае – ехать трамваем, высота в 10 метров – высота 10 метров, замечания по адресу кого-либо – замечания в адрес кого-либо); б) беспредложного управления (ждать самолета – ждать самолет, не могут прочесть книгу – не могут прочесть книги, два основные вопроса – два основных вопроса и др. ); 5) лексические (кинофильм — кинокартина – кинолента, интернациональный – международный, экспорт – вывоз, импорт – ввоз и т. д. ).
Как и за счет чего возникают варианты? Какие явления можно считать вариантными, а какие нет? Эти и другие вопросы постоянно находятся в поле зрения ученых. Источники вариантов норм литературного языка различны: живая разговорная речь, местные говоры, просторечия, социолекты, идиолекты, другие языки и пр. Варианты норм фиксируются в словарях современного русского языка и сопровождаются пометами в соответствии со шкалой нормативности, отражающей динамику норм.
1) равноправные варианты (связаны союзом и; отсутствует нормативная помета); напр. : мыслитель сл’//с’л’; пахнул и пах (с точки зрения нормы, порядок следования незначим) 2) один из вариантов нормы признаётся основным, другой дополнительным; напр. : а) будней и доп. буден (помета “допустимо”’ – ею оценивается менее желательный вариант нормы, но находящийся в пределах нормы, пéрчить и доп. перчúть: творóг и доп. тво рог.
Типология языковых норм В лингвистической литературе последних лет нормы классифицируются 1) по степени жёсткости их употребления; 2) по степени распространённости; 3) с учётом того, какой уровень языкового строения представляют языковые единицы. 1) По степени жёсткости различают императивные и диспозитивные языковые нормы. Императивные (т. е. строго обязательные) — это Императивные такие нормы, нарушение которых расценивается как слабое владение русским языком (например, нарушение норм склонения, спряжения или принадлежности к грамматическому роду).
Эти нормы не допускают вариантов (невариативные), любые другие их реализации рассматриваются как неправильные: встретился с Ваней (не с Ванем), звонят (не звонят), квартал (не квартал), моя мозоль (не мой мозоль), мыть голову шампунем (не шампунью). Диспозитивные (восполнительные, не строго Диспозитивные обязательные) нормы допускают стилистически различающиеся или нейтральные варианты: иначе — иначе, скирд — скирда, гренки — гренки (разг. ), мышление — мышление (устаревающее), вихриться — вихриться (допустимо), коричневый — коришневый, кусок сыра — кусок сыру, зачетная книжка — зачетка, поехало трое студентов — поехали трое студентов.
2) По степени распространённости норма бывает общеязыковой (с вариантами или без них) и ситуативной (стилистической). В оппозиции к общеязыковой норме проявляют себя, как правило, варианты, характерные для профессиональной речи, например, общеязыковая литературная норма требует окончания -и, -ы во мн. ч. существительных мужского рода типа инженеры, редакторы, корректоры, бухгалтеры; профили, штурманы и др. Профессиональная и разговорная речь допускает варианты на -а, -я: инженера, редактора, корректора, бухгалтера; профиля, штурмана. При общеязыковой норме рапорт, компас, стапели моряки употребляют формы рапорт, компас, стапеля и т. д. Много профессиональных вариантов у медиков, например: эпилепсия при общеязыковой форме эпилепсия.
Ситуативная норма может различать варианты семантического плана: ждать поезда (любого), ждать поезд (конкретный); кусок сахара и сахару, но производство сахара. Вариант может означать стилевую принадлежность: быть в отпуске и в отпуску (второе характеризует речь разговорную). Варианты могут характеризоваться стилистико-семантическими различиями: гулять в лесу, но в «Лесе» Островского (имеется в виду пьеса); в саду, но в «Вишневом саде» Чехова и др. .
3) В учётом уровневой дистрибуции языковых норм различают нормы: n фонетические, n лексические, n словообразовательные, n морфологические, n синтаксические, n текстовые.
5. Объективные и субъектные причины нарушения литературных норм в речи Следует помнить, что наряду с вариантами, допускаемыми диспозитивными нормами литературного языка, существует и множество отклонений от норм, т. е. речевых ошибок. Речевые ошибки – это нарушения норм ошибки литературного языка.
В настоящее время в зависимости от того, какие именно нормы не соблюдены, выделяют разные типы речевых ошибок: орфоэпические, акцентологические, лексические, морфологические, синтаксические, стилистические. Отступления от языковых норм могут объясняться несколькими объективными причинами: причинами
плохим знанием самих норм (мы хочем читать; с двадцать двумя ребятами мы ходили в кино; оденьте на себя пальто); • непоследовательностями и противоречиями во внутренней системе языка (так, причиной распространенности неправильных ударений типа звала, рвала, очевидно, является литературное ударение на корне в формах звал, звало, звали; рвал, рвало, рвали. Ненормативная форма лектора существует, наверное, потому, что в системе языка есть нормативные формы доктора, лагеря и т. д. ); • воздействием внешних факторов — территориальных или социальных диалектов, иной языковой системы в условиях билингвизма (мы живем под мирным небом, не слышно выбухав орудий, залпов снарядов). •
К субъективным причинам отступления от литературной причинам нормы можно отнести: внешнюю обстановку, среду, небрежность и усталость. Еще несколько лет назад все отступления от нормы литературного языка (кроме орфографических и пунктуационных) считались "стилистическими ошибками", без всякой дальнейшей их дифференциации. Такая практика признана порочной. Ошибки необходимо дифференцировать в зависимости от того, на каком речевом уровне они допущены. Хотя единой оптимальной классификации речевых ошибок нет, но большинство исследователей выделяют речевые ошибки на фонетическом, лексическом и грамматическом уровнях (с дальнейшей их дифференциацией, например, "ошибка в произношении согласных звуков", "смешение паронимов", "контаминация", "ошибки в склонении числительных" и т. д. ).
Литература: 1. Энциклопедический словарь-справочник. Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочёты / под ред. А. П. Сковородникова. – М. : Флинта : Наука, 2005. – 480 с. 2. Плещенко, Т. П. Основы стилистики и культуры речи: Учебное пособие для студентов вузов / Т. Плещенко, Н. В. Федотова, Р. Г. Чечет. – Мн: Тетра. Систем, 1999. – 240 с. 3. Былкова, С. В. Культура речи. Стилистика : учебное пособие для подготовки к ЕГЭ / С. В. Былкова, Е. Ю. Махницкая. – М. : Флинта: Наука, 2007. – 398 с.