Лекция 7. Влияние образов прошлого на современную региональную политическую культуру 1. Прошлое и национальная политическая культура 2. Функции образов прошлого в политической культуре 3. Русский традиционализм и политическая культура
Ю. С. Пивоваров, А. С. Ципко, Г. О. Павловский, Н. К. Сванидзе и Л. М. Млечин.
Прошлое и национальная политическая культура • За последние двадцать лет из интеллектуальной метафоры термин "образ прошлого" превратился в важнейшую категорию современной науки. Правда, он не относится к разряду рутинизированных и уже расхожих, а потому практически не обсуждаемых понятий. Строго говоря, само словосочетание "образ прошлого" — это тавтология. • Прошлое — не прошедшее, утраченное навсегда, но то, что человечество изучает, пытается восстановить, воспоминаниями о чем себя окружает, — и есть образ, репрезентация ушедшего, не воспроизводимого во всей своей полноте в настоящем. О. Шпенглер, один из самых профессиональных и признанных творцов образов прошлого, писал: "История — это образ, при помощи которого воображение человека стремится почерпнуть понимание живого бытия мира по отношению к собственной жизни и таким способом придать ей углубленную действительность". • Создавая для себя прошлое, каждое новое поколение включается в непрерывный процесс репрезентаций, что-то прибавляет (и неизбежно теряет) в своих знаниях о былом. В самом общем виде дискурс настоящего о прошлом соотносится с самим прошлым по принципу "образного моделирования". Образ прошлого вовсе не является чем-то исключительно субъективным, психологическим, воображаемым. Это искусственный "продукт" реконструкции, осмысления, моделирования прошлого, принадлежащий пространству культуры, в том числе и региональной.
Королевство кривых зеркал
Понятие «Образ прошлого» • С коммуникативной точки зрения, образ прошлого выполняет роль социального посредника между прошлым и настоящим, агента влияния настоящего в пространстве прошедшего и прошлого в настоящему. Это сложное — многослойное, многозначное — понятие. Если воспользоваться естественнонаучной терминологией, его можно обозначить как поливалентное: оно предполагает наличие и определенное сочетание разных содержаний, разных сущностей. • Это явление не сводимо к мифологическим схемам прошлого и не есть аналог его фальсификаций — то есть речь идет не о мнимом или исключительно вымышленном прошлом. Каркас конструкции (интеллектуальной и материальной одновременно) образуют свидетельства и факты — результат реконструкции прошлого. • Однако определяющую смысловую нагрузку несут интерпретации (роль интерпретатора подчеркнуто активна, пристрастна), а также информационная "упаковка": способы, формы, средства ретрансляции и продвижения (в их числе — коммуникативные каналы) к массовому пользователю. • Поэтому конструирование образов прошлого неизбежно связано с модернизацией прошлого, смешением времен, искусственным искажением "того, что было на самом деле"; трансплантацией понятий, языка настоящего в прошлое; сознательной игрой в прошлое и с прошлым. В данном случае мы имеем дело не с линейным построением, а с мозаичным "выкладыванием", собиранием прошлого.
Конструирование образов прошлого
Наше время и образ прошлого • Наше время, захваченное энергетикой настоящего, поглощенное его силой, синтезировавшее и растворившее в нем прошлое и будущее, в полной мере осознало свою оторванность от прошедшего. А потому воспринимает его именно как образ, пытаясь при этом "схватить" и "присвоить" его живое содержание, подпитать им себя. Сейчас особое значение приобрела работа по конструированию прошлого; обеспечению мира, с невиданной ранее скоростью несущегося в неизвестность, производными от него моделями прошлого. Современность в полной мере осознала и тем самым увеличила образность прошлого, его функциональность, инструментализм коммуникации "прошлое — настоящее". • Социальный статус образов прошлого определяется их встроенностью в настоящее, степенью "полезности" ему. Образ прошлого оживает, начинает "работать" в контексте определенного дискурса настоящего (в том числе эстетического, интеллектуального). Социальное значение и социальная природа образов прошлого со всей очевидностью проявляются — и активнее всего эксплуатируются — в той деятельности, которую принято называть "политикой памяти". Это — процесс сознательного управления образами прошлого, преследующий определенные цели и предполагающий определенные результаты. Здесь, в информационносимволической сфере, действуют конкретные интересы различных социальных сил, реализуются культурное и политическое соперничество, властные отношения. Прошлое обращается в тот символический ресурс, за обладание и управление которым борются элиты.
Прошлое – политический ресурс
Рождение образов прошлого • Во многом опираясь на наработки антропологов, историки и политологи утвердились во мнении: общественность — не пассивные реципиенты, потребители символов или просто "материальные существа", но "еще и производители символов (и ритуалов) и их пользователи". Это конкретизирует и усложняет характер социальных коммуникаций, в которых формируются образы прошлого, и позволяет понять, как — и почему именно так — ведут себя образы прошлого в социальной среде. • Они существуют там как самостоятельные "организмы", часто отклоняясь от заданной им изначально схемы. В них могут проявиться и даже доминировать какие-то периферийные или скрытые черты, придающие им иной (возможно, и принципиально новый) смысл. Или в пространстве прошлого вдруг начинают "работать" второстепенные образы (сюжеты, персонажи, истории), меняя установившуюся диспозицию. • В конечном счете, оживает и влияет на жизнь, на установки и ориентации, корректируя человеческое поведение, то, что соответствует общественным запросам, потребностям, состоянию, традициям социума. • Любое прошлое может совершенно неожиданно пригодиться, вдруг вырваться на "первые рубежи", определяя собою всю актуальную конструкцию памяти. Так, «Национализм Бандеры» на Украине, «Лесных братьев» в Прибалтике приобрел свою нынешнюю значимость только в начале 1990 -х годов. После распада СССР.
Социальная защита • Анализ современности позволяет в полной мере осознать, какую роль играют образы прошлого в пространстве политической культуры. • Ее, прежде всего, можно описать в психологической перспективе. Любая культура по сути своей невротична; в ее природе заложено стремление к изживанию своих травм. Согласно психоаналитическим концепциям, невротики достигают адекватного самосознания, если их вынуждают переживать — вспоминая, выговариваясь — свои травмы. Производя и перерабатывая образы прошлого, общество освобождается от прошлого как такового, то есть от тех травм, которые его мучают. • Образы прошлого выполняют функцию социальной защиты и адаптации, представляя собой своеобразные защитнокомпенсаторные механизмы. Конфликты и примирения с прошлым предотвращают или помогают переживать конфликты, травмы, социальные сломы в настоящем. Обращение к прошлому, "работа памяти" — это и своего рода социокультурная компенсация (человеком и человеческим коллективом) травмирующего воздействия повседневности. Смириться с настоящим (и усмирить его — хотя бы в воображении) помогает прошлое. •
Кривое зеркало
Функции образов прошлого в политической культуре • Для политической культуры чрезвычайно значимы механизмы, обеспечивающие ее устойчивость, поддерживающие целостность. Образы прошлого участвуют в интегративных, идентификационных социальных процессах. Эта их функция в рамках политической культуры столь же важна, как адаптивная. "Воспоминания об исторических катастрофах привязаны не к объективным историческим фактам, а к конкретным идентичностям", — указывает Х. Вельцер. Действительно, коллективное единство ("мы") имеет и негативные, и позитивные составляющие, обнаруживающие себя в прошлом и осмысляемые через него. Проблематика образов прошлого актуализирует понимание категорий "идентичность" и "общность" в коммуникативном смысле - как продуктов символического социального взаимодействиях. Управление образами прошлого, "работа памяти" есть инструмент установления социальных связей, определяющих чувство "ассоциации", потребность в принадлежности. Поэтому концепты "память", "коллективная память" не являются чем-то метафизическим и абстрактным. Эти символические "проекты", участвуя в процессах конструирования, артикуляции и мобилизации идентичностей, попадают в пространство политики. • Видимо, человеческая потребность в ощущении принадлежности к некоему "мы" так же неизбывна, как потребность в защите, как формы коллективной жизни. В моменты опасности, угрожающей индивидуальному и коллективному существованию, в ситуации острого социального дискомфорта она только возрастает.
Черно-белый дресс-код
Категория памяти • Обратимся к одной из актуальных интерпретаций термина "память": это «та совокупность представлений о прошлом, которая в данном обществе, в данный исторический момент становится доминирующей и образует нечто вроде разделяемого большинством "здравого смысла". Понимаемая в таком значении, память предстает как один из источников национальной идентичности, то есть того чувства причастности к определенному сообществу, которое, как раз благодаря характерным для него общим местам и мифам, узнает себя в общем прошлом и, следовательно, общем настоящем» . То есть речь идет о категории макросоциального масштаба, посредством которой конкретизируется "концепция общества" (термин Ш. Эйнзенштадта), ее общие мировоззренческие основания. Это целостная смысловая система, в потенциале стремящаяся охватить весь социум. В процессе ее представления оказываются задействованы соответствующие (общесоциальные) средства ретрансляции. • Авторитетное прошлое синтезирует в себе образы, по поводу которых в обществе может сложиться консенсус: те, что в состоянии обеспечить согласие, поддержать способность к коммуникации (пусть и символической) даже групп (или культурных подсистем), не принимающих друга, находящихся в состоянии скрытого или явного конфликта. Поэтому играет роль своего рода "маркера" принадлежности к общему "мы" и, следовательно, служит размежеванию, обозначению границ, которые "отделяют данный коллектив от других", определяют "присущие ему типы культурных отношений как внутри, так и вовне его геополитического местопребывания".
Общее прошлое есть ценностное обоснование • В то же время общее прошлое есть ценностное обоснование "мы-образа" и как бы производная от "первообраза" базового социального коллектива. В нем проявляются ценностные доминанты, составляющие "идеальный план" политической культуры. • Такое "правильное" или "авторитетное" прошлое, апеллирующее к общезначимым ценностям, "предрассудкам", мифам, задает рамки политического консенсуса, соотносится с системой норм (предписаний, запретов) данного общества. Именно на базе этого прошлого происходит социализация. Поэтому оно подлежит и подвергается символизации, мифологизации. От такого прошлого — в процессе управления им — добиваются предельной коммуницируемости, высокой "энергоемкости" (способности привлекать, вовлекать, заряжать — иначе говоря, влиять, удерживать в зоне своего притяжения). Степень его инструментализации изначально очень высока. Формирование и продвижение "авторитетного", "консенсуального" прошлого обязательно связано с деятельностью политических элит. • Такое прошлое становится одним из оснований легитимации власти. Посредством общего прошлого элиты выражают приверженность неким единым стандартам. Все это позволяет утверждать: "авторитетное" прошлое дает возможность судить о типе национальной политической культуры.
Переходные состояния и образы прошлого • В моменты "переходов" образы прошлого несут двойную нагрузку. В них (в их наборе, соотношении, наполнении, взаимодействии) отражаются те трансформации, которые происходят в обществе. В то же время они нагнетают (или тормозят) изменения, то есть задают вектор и сценарий трансформаций. При этом соответствующие образы прошлого обеспечивают разные варианты транс- формаций: они указывают на тот набор социальных моделей, адресующихся к различным вариациям ценностных ориентаций, в рамках которого осуществляется общественный выбор. Избавляясь от одних образов прошлого, общество указывает на то, каким оно не хочет (и/или неспособно) быть. Образы, присутствующие в публичной сфере, свидетельствуют о том, с чем в данный момент общество стремится (и/или способно) себя ассоциировать. • Сделанный выбор, характер отметенных альтернатив, способ обретения стабильности, преодоления кризиса ориентаций многое говорят об обновляющемся обществе. И здесь существенную роль играет прошлое, обеспечивающее эти процессы. Конструирование, как и разрушение, сообществ, поиск ими новых идентификационных оснований требуют обращения к информационно-символическому, запускают механизмы памяти. Социальное значение прошлого в периоды преобразований существенно возрастает. Обращение к нему становится способом адаптации к переменам, компенсацией за их "безумную скорость", непредсказуемость настоящего.
Новая реальность • 1 -й вид понимания: «Будущее определяет настоящее – выбор ценностей» ; • 2 -й вид понимания: «Постижение смысла новой реальности» ; • 3 -й вид понимания: «Загляни за горизонт – выбор целей» ; • 4 -й вид понимания: «Будущее не то, что идет к нам, а то, к чему идем мы – выбор действий»
Русский традиционализм и политическая культура • Для русских прошлое превратилось в некое мистическое понятие: кажется, что с ним связаны все проблемы настоящего, что настоящее перенасыщено традициями. Самый расхожий образ русского человека — традиционалист. Понятие "традиция" наделяется в основном негативными смыслами — как то, что препятствует нормальному развитию. Поэтому в русском сознании сложилась жесткая оппозиция: "традиция" — "современность". • Здесь, действительно, передаются "социобиологические рефлексы защиты от мира" — и очень мало осмысленного, критически "проработанного" прошлого; памяти как законного достояния самостоятельных, активных групп; институционализированного опыта, обеспечивающего устойчивость и преемственность формально-процессуальной стороны жизни. Поэтому прошлое ощущается как груз, от которого хотят избавиться; не желают хранить, боясь обнаружить в нем постоянно возвращающиеся, неразрешимые проблемы. • Особенности русского "традиционализма" фиксируются и проблематизируются в рамках политической культуры. Здесь мало значимы "осознанные воспоминания" "и историзированное прошлое", но чрезвычайно велика роль проектного начала, "социальной инженерии". У нас развитие происходит не через спор ("полемику") с традицией, что предполагает ее знание, сохранение, осознание исторического наследия как ценности, а путем "разборки с традицией, ее дематериализации.
Скачать презентацию Лекция 7 Влияние образов прошлого на современную региональную
Лекция Обр прошлого.ppt