Гарем Царя Соломона На любовном небосклоне есть особенно яркие звезды. Одна из таких звездных фигур – Соломон, великий царь, великий муж и великий любовник. Соломон – персонаж исторический.
Государственные заслуги Соломона велики. Он создал мощное, процветающее государство. Ни до него, ни после не было такого богатства и стабильности на Земле обетованной. Кроме того, он построил одно из чудес света – Иерусалимский храм. Но в конце жизни женщины его все-таки подвели. Писание строжайше запрещает браки израильтян с язычниками, а среди жен Соломона были принцессы сопредельных народов – аммонитян, моавитян и прочих. Множество его жен чужестранок и наложниц принесли с собой языческие культы, что стало причиной того, что на старости лет Соломон стал склоняться к “иным богам”: он был неоднократно замечен на той самой Горе Поругания, где вместе со своими женами отправлял языческие культы. Фрагмент макета-реконструкции Иерусалимского Храма Ирода Великого.
То ли это, то ли отсутствие сильных наследников привело к тому, что после его смерти государство распалось. После Соломона осталось очень много детей, из которых в Библии по имени названы всего несколько. Один из них – сын и наследник Равоам, собственно, и разваливший царство. Неизвестно, куда делись все его бесчисленные жены после его смерти. Дети распылились по свету, но имя его осталось навсегда. При том что сведения о его отношениях с многочисленными женщинами весьма скудны, даже те, что доступны нам, завораживают. Пушкин – потомок царя Соломона. У мудрейшего из царей, жившего за тысячу лет до нашей эры, было 700 жен и 300 наложниц. Но прароди-тельница Пушкина не из их числа: прадед Александра Сергеевича Абрам Ганнибал вел свою родословную от знаменитой Шебы, царицы Савской, с которой у Соломона был непродолжительный, но красивый роман. Пользуясь случаем обратимся к родословной Александра Сергеевича и на следующих слайдах вы увидите, что это не пустые слова. Абрам Петрович Ганнибал ( «Арап Петра Великого» ) — российский военный и государственный деятель, прадед (по матери) поэта Александра Пушкина.
Прадед поэта, Абрам Петрович Ганнибал (1696 -1781), крещенный абиссинский еврей, который «сошел за арапа» у любителя экзотики Петра. Давайте поразмышляем вслух: «Много ли вы знаете, уважаемые читатели, «чистых этнических негров» по имени «Абрам» ? Подумаем и утвердимся в справедливости утверждения, что Абрам – очень распространенное имя у евреев, в том числе абиссинских евреев, проживающих в Африке. «Петровичем» он стал вследствие крещения, во время которого его крестным отцом стал московский самодержец и самодур, ни во что не ставящий ни Христа, ни его церковь. А с «Ганнибалом» вышло и того круче. Пока был жив Петр нашего мудрого абиссинца звали просто и по-русски изыскано: «Абрам Петров» , но когда его патрон умер, носить фамилию царя стало небезопасно. Поэтому «абиссинская натура» Абрама Петрова поняла, что в целях безопасности ему лучше назваться «Ганнибалом» , которым его в шутку величал Петр во время грандиозных попоек в Немецкой слободе Итак, материнская линия предков А. С. Пушкина Прабабка поэта, Христина-Регина фон Шеберг (…-170? ), вторая жена абиссинского еврея Абрама, имела шведско-немецкое происхождение и родила ему пятерых сыновей: Ивана, Петра, Исаака, Якова и Йосифа. Как видим, из пяти имен – трое сыновей «почему-то» имеют еврейские имена. Дед поэта, младший сын этой экзотической «русской четы» Йосиф Абрамович Ганнибал (1744 -1807), кстати говоря, не стыдился своих еврейских корней и подписывал свою корреспонденцию как Йосиф Ганнибал. Это потом, когда евреем станет быть не модно, творцы русского мифа стыдливо станут именовать его Осипом. Но он себя таковым никогда не считал. Он был двоеженцем и при живой жене, Марии Алексеевне Пушкиной, сказавшись вдовцом, обвенчался со вдовой капитана У. Е. Толстой. Это двоеженство кончилось уголовным процессом, причем Йосиф Ганнибал был разведен со второю женой и сослан — сначала на службу в Средиземное море, а затем в его село Михайловское.
Бабка поэта, Мария Алексеевна Ганнибал (1745 -1819), дочь тамбовского воеводы Алексея Федоровича Пушкина и (внимание!) – Сарры Юрьевны Ржевской (см. : Е. П. Янькова, «Рассказы бабушки» , 1885 г. ). Если кто-то укажет мне «этнически чистую» русскую семью, где дочери дают еврейское имя Сарра, пусть бросят камень в ее мужа Йосифа Абрамовича Ганнибала и всех, кто не знает, что у евреев этническая линия родства выводится по матери. Мать поэта, Надежда Иосифовна Пушкина (1775 -1836), дочь Йосифа Абрамовича Ганнибала и Марии Алексеевны Пушкиной, мать которой звалась еврейским именем Сарра. Как утверждает А. Кирпичников ("Пушкин" // Словарь Брокгауза и Ефрона, 1890 -1907): «Мужа своего Надежда Иосифовна настолько забрала в руки, что он до старости курил секретно от ее; к детям я прислуги бывала непомерно сурова и обладала способностью «дуться» на тех, кто возбудил ее неудовольствие, целыми месяцами и более (так, с сыном Александром она не разговаривала чуть не целый год). Хозяйством она занималась почти так же мало, как и муж, и подобно ему страстно любила свет и развлечения» . А вот портрет матери поэта Надежды Иосифовны Пушкиной. Итак, по давней еврейской традиции, мать А. С. Пушкина, безусловно, считается еврейкой (1/2), немного немкой (1/4) и немного русской (1/4). Впрочем, если посмотреть на ее портрет, никаких сомнений в доминировании еврейских черт в ее фенотипе не останется ни у кого.
Теперь обратимся к отцовской линии предков А. С. Пушкина. ПУШКИН Сергей Львович отец поэта А. С. Пушкина Прадед поэта, Александр Петрович Пушкин (1686 -1725) был женат на меньшой дочери графа Головина, первого Андреевского кавалера. Как писал сам А. Пушкин, его прадед «умер весьма молодым, в припадке сумасшествия зарезав свою жену, находившуюся в родах» . Прабабка поэта, Евдокия Ивановна Головина (…-1725) была зверски убита при вторых родах собственным мужем, с которым, как написали бы псевдоромантики, они жили недолго и несчастливо и умерли в один день. Отец поэта, Сергей Львович Пушкин (1771 -1848) не теру ничего общего с дедом. Получив блестящее по то образование, т. е. овладев не только французской проз но и стихом, и поглотив все выдающееся во французск XVII и XVIII веков, он на всю жизнь сохранил страсть к л ным занятиям и к проявлению остроумия и находчивос jeux de societe. И всю жизнь оказывался неспособным к делу. Сергей Львович Пушкин начал службу в Измайловс тем служил в гражданской службе и дослужился до чин советника. Как свидетельствует А. Анненков, у отца А. С было времени для собственных дел, так как он слишко мался чужими. Он до старости отличался пылким вооб впечатлительностью, «был способен острить у смертно зато иногда от пустяков разливался в слезах» . Отец поэта был масоном(глобальная еврейская сек Глядя на его портрет, сомнений в его «нерусскости» не обще. Дед поэта, Лев Александрович Пушкин (1723 -1790) единственный сын своих несчастных родителей, о котором поэт писал следующее: «Дед мой был человек пылкий и жестокий. Первая жена его, урожденная [Мария Матвеевна] Воейкова, умерла на соломе, заключенная им в домашнюю тюрьму за мнимую или настоящую ее связь с французом, бывшим учителем его сыновей, и которого он весьма феодально повесил на черном дворе. Вторая жена его, урожденная [Ольга Васильевна] Чичерина, довольно от него натерпелась. Однажды он велел ей одеться и ехать с ним куда-то в гости. Бабушка была на сносях и чувствовала себя нездоровой, но не смела отказаться. Дорогой она почувствовала муки. Дед мой велел кучеру остановиться, и она в карете разрешилась моим отцом. (См. : Кирпичников А. И. «Пушкин» // Словарь Брокгауза и Ефрона, 1890 -1907).
А если учесть, что у Пушкина и Льва Толстого был общий прапрадед – адмирал Головин, то и Толстой, с определенной натяжкой, имеет отно-шение к царю Соломону. Конечно, я не утверждаю, что все европейские аристократы являются потомками царя Соломона, но породниться им удалось. Вспомним к тому же, что сам Александр Серге-евич через своих детей породнился с Гоголем, Бенкендорфами и Романовыми… Книги деяний и притчей Соломоновых, напи-санных по приказу царя, дошли до нас лишь фрагментами, и многие подробности его биогра-фии мы можем узнать только из Библии и по фильму “Копи царя Соломона”, снятого по роману Хаггарда Генри Райдера в 60 -е годы. Фёдор Алексеевич Головин (1650— 30 июля (10 августа) 1706) — русский дипломат и государственный деятель, генерал-фельдмаршал, генерал-адмирал (1700), граф (1702).
Однако все по порядку. Отец Соломона – Давид был тем еще праведником – грешил направо и налево. Но талантлив был всегда. Еще отроком он играл на лире, слагал стихи, отлично дрался и был хорош собой. И его даже пригласили ко двору царя Саула. Парень так быстро пошел в гору, был столь успешлив в войнах и так прославился, что пророк Самуил втайне помазал его на царство в одном из израильских племен. Уже через семь лет Давид объединил Израиль. С женщинами у него складывались странные отноше-ния. Многие его жены переходили к нему от умерших или погибших мужей. Одной из его первых жен была красавица Авигея, жена некого умершего богатого скотовладельца Навала.
Еще одной женой Давида стала прекрас-ная Батшева –жена погибшего воина. Их первый ребенок умер при родах. Зато следующий, Соломон (он же Шло-мо, он же Сулейман), при рождении наз-ванный Йедидия, стал великим царем. Батшева, женщина образованная и сильная, с помощью интриг сделала так, что именно ее сын унаследовал Давиду, а не дети ее соратниц по гарему, один из которых – Адония – должен был стать царем по праву старшинства. Этот Соломонов полубрат Адония, не получив корону, пытался выпросить себе у нового царя хоть что -нибудь из отцова наследства. И уговорил тетю Батшеву пойти к сыну и попросить его отдать ему в жены последнюю наложницу Давида – юную сунамитянку Ависагу, в которую Соломон был и сам влюблен. В массовом сознании той эпохи, обла-дание одной из женщин почившего мо-нарха давало моральные основания претендовать на престол. Но не тут-то было. Через несколько дней Адонию зарезал начальник дворцовой службы безопасности Ванея. Позже он по приказу Шломо устранил еще много соперников и недоброжелателей царя. И их жены также попали в его гарем. .
Став царем, Шломо остался настоящим сыном своего папеньки: он жестко продолжил объединение царства. Но вместо того, чтобы воевать, он стал развивать торговлю и дипломатические отношения с многочисленными соседями. Одним из средств для этого он избрал “брачную дипломатию”. Он стал брать в жены дочерей всех царей и князей в округе. Поэтому и набралось их 700.
Когда же на его пути встречались женщины попроще, они становились наложницами, что для родителей девиц было решением всех жизненных проблем. Понятно, что не мог Шломо быть бли-зок с таким количеством женщин, а пре-любодеяние, совершенное женщиной, каралось смертью. Археологи, кстати, цифру 700 + 300 не оспаривают. Сохранилось довольно много свидетельств. Например, в Иерусалиме, в одной из пещер Масличной горы, где теперь араб-ская помойка, нашли захоронение еги-петской принцессы – одной из Соломо-новых жен. Есть в Иерусалиме иезуитский мона-стырь Поругания. Он находится на Горе Поругания, а называется так потому, что, когда Шломо состарился, его жены, принимавшие иудаизм ради “сладкого” замужества за великим царем, стали отправлять на этой горе свои языческие культы и устраивать там капища своим богам.
“Царь Соломон не достиг еще среднего возраста – сорока пяти лет, – а слава о его мудрости и красоте, о великолепии его жизни распространилась далеко за пределами Палестины… Чего бы глаза царя ни пожелали, он не отказывал им и не возбранял сердцу своему никакого веселия. Семьсот жен было у царя и триста наложниц, не считая рабынь и танцовщиц. И всех их очаровывал своей любовью Соломон, потому что бог дал ему такую неиссякаемую силу страсти, какой не было у людей обыкновенных. Он любил белолицых, черноглазых, красногубых хеттеянок за их яркую, но мгновенную красоту, которая так же рано и пре-лестно расцветает и так же быстро вянет, как цветок нарцисса, смуглых, высоких, пламенных филистимлянок с жесткими кур-чавыми волосами, носивших золотые звенящие запястья на кистях рук, а на обеих щиколотках широкие браслеты, соеди-ненные тонкой цепочкой; нежных, маленьких, гибких амморея-нок, слаженных без упрека, – их верность и покорность в любви вошли в пословицу; женщин из Ассирии, удлинявших красками свои глаза и вытравливавших румянец на щеках; образованных, веселых и остроумных дочерей Сидона, умевших хорошо петь, танцевать, а также играть на арфах, лютнях и флейтах; желто-кожих египтянок, неутомимых в любви и безумных в ревности; сладострастных вавилонянок, у которых все тело под одеждой было гладко, как мрамор, потому что они особой пастой истребляли на нем волосы; дев Бактрии, красивших волосы и ногти в огненно-красный цвет и носивших шальвары; молчаливых, за-стенчивых моавитянок, у которых роскошные груди были про-хладны в самые жаркие летние ночи; беспечных и расточи-тельных аммонитянок с огненными волосами и с телом такой белизны, что оно светилось во тьме; хрупких голубоглазых жен-щин с льняными волосами и нежным запахом кожи, которых привозили с севера, через Баальбек, и язык которых был непо-нятен для всех живущих в Палестине. Кроме того,
Удивительно, что, назвав всех жен Давида и всех его детей, Библия называет по имени только одну из жен Соломона –Нааму, мать его первенца. Даже о наиболее значительном матримо-нальном проекте царя – женитьбе на дочери фараона Египта – сказано вскользь. Египет-ская царевна, также как и героиня “Песни”, как и другие его жены, осталась безымянной.
И только еще одна женщина Соломона упоминается в Писании – Шеба, царица Савская. Прослышала она, что тут недалеко есть царство, которое по богатству превосходит ее. А царем там – самый мудрый человек на земле, для которого нет вопросов, на кото-рые нельзя ответить. Кроме того, слышала она, что неравноду-шен царь к женскому полу. Собрала она огромный караван подарков, включая множество экзотических девушек, и отправилась к Соломону в гости… Прибыла в Иерусалим “с многочислен-ной свитой, верблюдами, гружеными золо-том, пряностями и драгоценностями, чтобы задать Соломону вопросы и убедиться в его мудрости. Царь ответил ей, и не было во -проса, на который Соломон не знал бы ответа”. Конечно, Шеба приехала не только “загадки загадывать”: через вассальные Израилю территории проходила Дорога благовоний – путь из Сабы в Египет, Фини-кию, Сирию – для этого она и привезла столь щедрые подарки.
Шломо произвел на царицу Савскую неизгладимое впечатление: красив, умен, богат (конюшни его превосходили по площади ее собственный дворец). В Библии красочно рассказывается о впечат-лениях царицы Савской от общения с Соломоном: “Верно то, что я слышала в земле своей о делах и мудрости твоей. Но я не верила словам, доколе не пришла, и не увидели глаза мои. И вот, мне и вполовину не сказано; мудрости и богатства у тебя больше, нежели как я слышала”.
Но и она была так красива и царственна, что он ей тоже по дарил много чего, так что и увез-ти-то трудно было. Но главное, Соломон, очарованный молодой царицей (а он, как известно, видел в каждой кра-сивой женщине божество), зажегся желанием. От этой яркой, хотя и короткой любви, родился сын Менелик. В Эфиопии до сих пор убежде-ны, что именно от него и пошла династия Негусов, правившая с ХIII века по 1974 год. Эфиопия – это еще одна весьма достоверная версия о происхожде-нии царицы Савской. Хотя сама Эфиопия находится в Африке, от Сабы ее отделяет неширокая в южной части Красно-го моря полоска воды. Что ее бы-ло преодолеть сабейцам, освоившим морской путь в Индию? Не исключено также, что в древности эфиопская земля была тесно свя-зана с сабейской, составляя одно государство. Об этом говорится в “Кебра Нагаст”, национальном эпосе эфи-опов, где повествуется о царствую-щих династиях, ведущих свое про-исхождение от знаменитой
Независимо от того, была ли Шеба совсем чер-ная или не совсем, нехорошая история приклю-чилась во время одной из ее первых встреч со Шломо. И история эта описана в одной из книг Талмуда – “Мидраше”. Суть ее вот в чем. По убеждениям древних семитов, одна из характерных черт дьяво-ла – козьи ноги. Шломо опасался, что под обличьем прекрасной женщины в его гостье скрывается дья-вол. Поэтому для ее встречи он построил павильон со стеклянным полом, напустил туда рыбок. Начальник службы безопасности Ванея повел Шебу к Соломону. Иллюзия настоящего бассейна была столь сильна, что Шеба, переступив порог павильона, сделала то, что инстинктивно делает любая женщина, входя вводу, – приподняла платье. Всего лишь на мгно-венье! Но Соломон успел увидеть тщательно скры-ваемое: ноги царицы были человеческими, но весьма непривлекательными – они были покрыты густыми волосами. Вместо того чтобы промолчать, Шломо громко удивился – не ожидал, что у такой красивой женщины может быть такое безобразие.
(История эта, кстати, есть и в мусульманских источниках; исламские комментаторы считают, что это обычное еврейское неуважение к женщине. ) И все же, когда Шеба появилась перед Шломо впервые в сопровождении всей своей свиты, десятков полуобнаженных девушек в подарок царю и двух охранявших ее пантер, он был поражен. И не устоял. Не станем предполагать, как развивался короткий роман: все они развиваются примерно одина-ково. Несколько месяцев прожила Шеба в Иерусалиме.
Все это время Шломо был ею увлечен, и подарки дарил непрестанно. Когда же выяснилось, что она беременна, то “она покинула царя и возвратилась в Сабу”, где и родила мальчика. Выросши, царевич навестил отца, который послал с ним в обратный путь целую свиту иерусалимцев. Часть этой свиты осела в стране, ныне зовущейся Эфиопией, и положила начало новой еврейской общине. (В мае 1991 года израильская авиация, следуя секретному плану, перевезла по воздуху из Аддис-Абебы в Тель-Авив более 14 тысяч эфиопских евреев. Во время полета и непосредственно перед ним родились семь младенцев. ) Эта 33 -часовая операция “Шломо” вернула потомков царя Соломона на родину.
Есть данные о том, что царственный сын Менелик выкрал Ковчег Завета из храма Соло -мона, оставив в Иерусалиме подделку. Так что подлинный ковчег хранится будто бы в сокровищнице храма в Аксуме, древней столице Эфиопии. Он является величайшей святыней православных эфиопов и никто не имеет права видеть его. Так вот, этот Менелик – сын Соломона и Ше-бы, якобы и является предком Ганнибала и Пуш-кина. Причем этой версии придерживаются не толь-ко эфиопские придворные исследователи, но и некоторые наши пушкиноведы. (Об этом мы уже говорили выше)
Поведение Соломона, да и отца его Давида в отношении женщин несколько противоречит правилам иудаизма. У ев-реев очень много запретов и рекоменда-ций. Касается это всех сторон жизни, в том числе и секса. Пророк Моисей на -стоятельно рекомендовал мужчинам не более 10 сношений в месяц. Мужчины, стиснув зубы и сжав в кулак половые чувства, терпели и… ровнехонько десять раз в месяц с неподдельной и вполне объяснимой жадностью набрасывались на таких же терпеливых дам. Соломон установил еще более нереаль-ную интим-норму: 3 -4 сношения в ме-сяц. “Если нет причин для воздержания”, – заботливо уточнял Шломо… Однако сам, вероятно, не слишком воздерживался. Талмуд подошел к “рас-порядку” сексуальной жизни более изощренно, позволяя ремесленникам два половых акта в неделю, людям науки – один раз в неделю (желательно в пят-ницу вечером, накануне еврейской суб-боты ввиду сакральности полового акта), а погонщикам верблюдов – один раз в месяц. Труднее всего приходилось морякам: секс два раза в год.
Когда Давид одряхлел (а он очень рано постарел: слишком бурной была его жизнь), к нему была приставлена девушка, которая должна была согревать умирающее тело царя. Овладеть ею он так и не смог – сил уже не было. 16 -летняя Ависага из города Сунем в буквальном смысле работала “грелкой″ для старика, находилась в его постели неотлучно и потому знала много дворцовых тайн, включая интриги по унаследованию трона и предсмерт-ные распоряжения Давида будущему царю Соломону. Есть мнение, что именно она была пер-вой женщиной юного Шломо, так же как и он для нее – первым мужчиной. Любовь к Ависаге Шломо пронес через всю свою жизнь. По одной из версий, она вовсе не любила Соломона. Зато Шломо мечтал об отцовой “грелке”, пока тот был жив. Хотя и считалось весьма престижным быть наложницей умирающего царя, едва ли ей это было очень приятно. Но после смерти Давида, автоматически попав в сераль Соломона, она не могла за-быть, что тот погубил любимого ею Адо-нию: она убегает из дворца, ее ловят и наказывают (у древних евреев женщин нака-зывали, например, “побиванием камнями”, то есть закапывали в землю по плечи и поз-воляли прохожим измываться над ними). К тому времени у Соломона уже было не менее 60 жен, и сам он, конечно, не мог уследить за всеми. Поэтому он мог и не знать о трагической судьбе последней женщины Давида и своей первой любви. Вполне возможно, Соломон вдохно-вился драматичной историей уже после смерти девушки и написал поэму о любви или записал услышанные им восточ-ные брачные песнопения. А до этого он мог ее даже не помнить в лицо – слишком уж много у него было женщин…
Сердечно благодарю Евгения Литваря за материал, который использовался в данной презентации. Кроме того, желаю Вам столько же сил и любви, сколько было у царя Соломона Нафтали Штейман Галерея Нафтали Штеймана
Скачать презентацию Гарем Царя Соломона На любовном небосклоне есть особенно
21cc67214dc056aabb9a42929b08b424.ppt